И жили они долго и счастливо, пока смерть... а, не, смерть их тоже не разлучила.
Никто не умирает от недостатка секса. Умирают от недостатка любви.
(с) Неизвестный
(с) Неизвестный
Название: Туз червей
Оригинал: Ace of Hearts by whelvenwings, разрешение получено
Переводчик: Земля Обетованная
Бета: Земля Обетованная
Дисклеймер: Что попало в Землю, в Земле и останется.
Размер: макси, 26700 слов в оригинале
Пейринг/Персонажи: Дин/Кастиэль
Категория: слэш
Жанр: AU, romance, angst, hurt/comfort
Рейтинг: PG-13 (авторский G)
Предупреждения: асексуал!Кастиэль; нецензурная лексика, присутствует насилие
Краткое содержание: Долгие годы Кастиэль чувствовал себя отверженным и фриком, живя и выполняя действия механически. Все изменилось, когда он встретил Дина Винчестера, который решил показать ему кое-что хорошее в жизни — и обратил внимание Каса на все те вещи, которые он упускал.
Примечание: Название Ace of Hearts содержит игру слов: "Ace" как "туз" и "Ace" как сленговое обозначение асексуалов.
Ссылки на скачивание: .doc, .txt
Глава 1.
Кастиэль грезил наяву.
Он сидел в дальнем углу кабинета истории, безучастно уставившись на доску. Краем уха он слышал голос мисс Мозли, звучащий то громче, то тише, как приглушенные волны помех на плохо настроенном радиоприемнике. Воздух был спёртый и слегка пах чистящим средством; школьный пиджак, к вящему раздражению, натер шею сзади. Кас закусил губу и ощутил кисловато-мятный вкус зубной пасты. Лучше бы он сегодня пообедал.
Кастиэль попытался сосредоточиться на своих грёзах. Теперешняя была одной из самых хороших, одной из тех, к которым он возвращался, когда у него был трудный день – а сегодня день был особенно тяжелым. В своих мыслях он стискивал зубы и вставал, отпинывал в сторону стул и направлялся в переднюю часть класса медленными, неторопливыми шагами. Он останавливался перед всем классом и обращал лицо к каждому. Он замирал, оглядывая ошеломленные лица сверстников – а затем ударял ослепительный луч света, и он чувствовал тяжесть крыльев, вырывающихся из плеч, слышал вздохи и выкрики, а сам в это время гордо шествовал к двери, и отворял ее ее ударом ноги, и уходил прочь, ни на секунду не оглядываясь, распахивал крылья и взлетал в темнеющее небо…
– Кастиэль?
Звук раздраженного голоса мисс Мозли вырвал Кастиэля из его грёз. Он почувствовал, как реальность вновь простирает к нему мягкие, душащие серые руки, и попытался сконцентрироваться.
– Да, мисс Мозли?
– Урок закончился, Кастиэль. Ты хотел со мной поговорить или…?
Кастиэль смущенно оглядел классную комнату. Точно, все его одноклассники уже исчезли. Он что, действительно пропустил звонок?
– Я позволила им уйти пораньше, – мягко произнесла мисс Мозли. – Последний урок на сегодня, все устали. Ступай, Кастиэль, до завтра.
Слегка потрясенный, Кастиэль поднялся и сгреб свои вещи. Он был смутно обеспокоен тем, что мисс Мозли смотрела ему в затылок, пока он шёл к двери, ощущая необычную отстраненность от сюрреальной тишины классной комнаты. Могло быть и хуже, подумал он. По крайней мере, ему, вероятно, удалось избежать…
– Вы поглядите, кто здесь! Моя ненаглядная Снежная Королева!
Кас скрипнул зубами и продолжил идти. Если бы он просто смог делать это до самого общежития, было бы прекрасно. Гордон Уокер, как и он сам, учился в выпускном классе, но жили они в разных корпусах общежития, что не позволяло их маршрутам пересекаться.
– Теперь он спешит! Ты слишком долго болтался у мисс Мозли. Рассказывал ей обо мне?
– Я ничего не говорил, – ответил Кас, по собственному опыту знавший, что Гордон плохо реагировал, если Кас не отвечал на его вопросы. Ничего слишком плохого, конечно – учителя бы сразу заметили, приди Кас в класс с синяком под глазом или с разбитой губой – но Гордон изорвал не один его учебник и регулярно его третировал.
– А я думал, ты побежал к Мамочке Мозли за помощью, – произнес Гордон веселым и приятным тоном. – Я не стал бы обвинять тебя, ледышка. Понятно, что я даю тебе слишком много, больше, чем ты можешь вынести.
– Я только хотел поговорить с ней об уроке, – устало соврал Кас, толкая дверь и шагая наружу, в мягкий сумрак ночи. – Я не знал, что ты ждал.
– Нужно было убедиться, что моя любимая целочка меня не заложила, – довольно произнес Гордон, приобнимая Каса рукой за плечи. Не сумев остановить себя, Кас оттолкнул его. – Какого черта?
Кас молча пожал плечами и продолжил идти. Гордон змеиным броском потянулся к его руке и толкнул в плечо.
– Больше никогда не делай так со мной, слышишь? – яростно сказал он. – Грёбаный нахал. Очевидно же, что больше никто тебя не хочет, почему бы тебе не быть мне благодарным?
Кас почувствовал, как внутренности скрутило от злости, и сделал глубокий вдох, изображая на лице безучастность. Не дело вступать в перебранку с Гордоном; это приведет только к еще большим неприятностям.
- Ты вообще меня слышал? – завопил Гордон, снова толкая Каса. – Ты меня слушаешь?
Кас посмотрел мимо плеча Гордона, на угольного цвета небо, и попытался вызвать в памяти свои сегодняшние грёзы. Если он продолжит вести себя тихо, это все скоро закончится. Если бы он не ответил, Гордон бы толкнул его еще несколько раз и затем отстал, и можно было бы вернуться в свою комнату, читать, спать и видеть во сне, как он убирается ко всем чертям из этой уродской школы…
– Смотри на меня, ты, когда я с тобой разговариваю! – выкрикнул Гордон, распаляясь все больше и больше. – В глаза мне смотри!
Кас сглотнул и на мгновение глянул в глаза Гордона, надеясь, что того это утихомирит. Он попытался сохранить выражение лица настолько пустым, насколько это возможно. Сердце заколотилось быстро-быстро, но как-то странно отчужденно, словно быстрое бух, бух, бух в его ушах было спецэффектом в телешоу, а не висцеральной реакцией организма на маниакальный проблеск в глазах Гордона.
– Какого черта ты смотришь на меня так? – вопросил Гордон.
Это было так нечестно, что Кас уже открыл было рот, чтобы доказать обратное, но Гордон начал говорить вновь, больно тыча пальцем Касу в грудь. Кас глянул на него, пытаясь связать этот жест с опасностью, которую он представлял: в школе было темно, дорожки пустынны, а Гордон, по всем признакам, не собирался успокаиваться. Он сделал несколько шагов назад, но Гордон двигался за ним, пока Кас не обнаружил, что его спина прижата к стене корпуса истории.
– Ты думаешь, что ты лучше меня, так? Смотришь на меня, будто я – грязь, да?
– Я не думаю… – начал Кас, но Гордон рычанием прервал его. Он резко отнял свой палец, и, прежде чем Кас успел отреагировать, сложил руку в кулак и изо всей силы ударил Каса в живот. Кас почувствовал, что из него вышибло весь воздух, согнулся и схватился за живот. Он закашлялся, задыхаясь, и попытался вернуть хоть немного воздуха в легкие. Прежде, чем Кас понял, что происходит, он почувствовал, как его хватают рукой за волосы на затылке и дергают изо всех сил. Его голова откинулась назад, а затем его впечатали лицом в жесткие кирпичи здания истории.
– Ты не лучше меня, Кастиэль, – прошипел Гордон ему в ухо, снова и снова прикладывая его лицом о кирпичи, отчего на лице оставались глубокие ссадины. Кас почувствовал, как по виску и верхней части скулы стекает теплая влага, и зажмурился. Он изо всех сил попытался отвлечься, уйти вглубь собственного разума, сфокусироваться на собственном болезненном дыхании – вдох, выдох, вдох, выдох – и ни на чем более. Гордон скоро с ним закончит, и он окажется в своей комнате в безопасности… Нужно просто потерпеть, пока Гордон закончит, и тогда можно будет вернуться в свою комнату… Скоро он будет в безопасности, в своей комнате, скоро, он будет в безопасности, когда он вернется в свою комнату, он будет в безопасности…
– Ты никогда и ни с кем в школе не мутил, фригидный маленький уродец, – яростно говорил Гордон, – с этого момента ты будешь смотреть только на меня. Понял? Если не хочешь еще больше… – он сильнее прижал ребро ладони к затылку Каса. Кас услышал негромкий задыхающийся всхлип и мгновение спустя с удивлением осознал, что издал его сам.
– Хэй!
Кас услышал отдалённый голос, заставивший сердце на мгновение замереть и принёсший с собой волну облегчения. Дрожащими вспышками она распространилась до самых кончиков пальцев рук и ног. Гордон ослабил хватку, и секунду спустя Кас услышал звук удаляющихся по дорожке шагов. Он рухнул на колени, съеживаясь и стараясь казаться как можно незаметнее. В абсолютной тишине он услышал звук еще одних шагов, приближающихся к нему. Возможно, если спаситель не узнает его, он оставит его тут восстанавливать свое достоинство.
- Ты там в порядке? – участливо произнес глубокий голос. Кас сглотнул, рассматривая узор из кирпичей на здании перед собой. Мгновение спустя он услышал шаги ближе, и кто-то с шорохом наклонился к нему. Незнакомец не касался его, но его голос теперь звучал ближе и ласковее.
– Послушай, парень, давай-ка отведем тебя в общежитие, о'кей? Это было довольно грубо, и тебе надо привести себя в порядок.
Наступила тишина. Кас поднял руку и дотронулся до щеки. Прикосновение ужалило болью, и он резко отдернул пальцы, почувствовав, как в уголках глаз собираются слезы. Он сглотнул, отвернулся, чтобы спаситель не мог увидеть его лица, и рывком поднялся на ноги.
– Великолепно, – сказал парень, все еще не касаясь его. – В каком корпусе ты живешь?
– Ноулз, – пробормотал Кас, мотая головой и пытаясь выбросить из нее остатки тумана, который оставила после себя паника.
– Чудненько, идем, – произнес парень и сделал шаг в сторону общежития. Секунду спустя Кас расправил плечи и двинулся за ним.
– Как тебя зовут? – спросил парень. Боковым зрением Кас видел, как тот с любопытством разглядывает его профиль. Он не отвечал; в горло будто бы залили свинец.
– Я Дин, – произнес парень, кажется, не обратив внимание на молчание Каса. – Дин Винчестер. Я работаю здесь, садовник и уборщик. Приступил только после Рождества. Это неплохая работа. Сады огромные, но платят хорошо, потому что вокруг все чертовски богаты. Твои родители, должно быть, довольно обеспеченные, раз ты здесь, верно?
– Родительница, – хрипло произнес Кас. Они подошли ближе к зданию общежития, и к его пальцам вернулась чувствительность; они уже не так сильно дрожали. – Мой отец умер.
– Что? – Кажется, Дин не ожидал, что он заговорит. – О, чувак, прости. – Один удар сердца спустя он добавил: – Как и у меня. Ну, то есть, моих обоих уже нет.
Кас бросил на него взгляд, чувствуя прилив симпатии. Парень говорил легко, но Кас знал этот обманчиво веселый тон.
– Сожалею, – мягко сказал он. Дин подарил ему полуулыбку и повел плечом.
– Мы почти пришли, – сказал он, прочистив горло. Кас молча кивнул.
Огни в здании общежития практически не горели, но он видел тусклый свет за занавесками собственной комнаты: он всегда оставлял лампу включенной. Каждый раз, зажигая лампу по утрам, он представлял себе возвращение домой вечером.
– Тебе не обязательно заходить, – неловко произнес Кас, когда Дин распахнул перед ним дверь здания и направил его внутрь. В фойе было немного холодно – кондиционер работал, освежая воздух, практически на полную мощность. Дин небрежно махнул рукой.
– В любом случае, я должен закончить уборку в ванных, – пояснил он, – я как раз был на пути сюда. Идем.
Они поднялись по широким деревянным ступеням вместе, бок о бок. Когда они добрались до второго этажа, Дин несильно потянул Каса за рукав, мягко направляя его внутрь ванной комнаты. На ярком свету Кас с удивлением увидел, что Дин выглядит ненамного старше него; его лицо было гладким, без единой морщинки, а еще – привлекательным. Кас закусил губу.
– Можно мне взглянуть на ссадины? – Дин сделал шаг назад и теперь стоял прямо под одной из флуоресцентных ламп. Позади него располагались несколько душевых кабин и ванна, прячущаяся за шторкой. Серая плитка на стенах выглядела грязноватой.
Кас молча сделал шаг вперед, придвигаясь ближе к Дину. Он почувствовал, что сердце снова начинает биться быстрее, и сжал руки в кулаки. Возможно, он выглядел легкой добычей, и Дин собирался…
– Так, выглядит нормально, – сказал Дин, вглядываясь в одну из сторон лица Каса. Его глаза были искренни и широко распахнуты, а рот приоткрыт от сосредоточенности. – Но следовало бы умыться, здесь есть немного грязи. А вообще, после этого всего, тебе, наверное, лучше принять душ, верно?
– Предпочитаю ванны, – тихо произнес Кас, и Дин с улыбкой приподнял брови.
– Ну, тогда иди туда, чувак, – сказал он, жестом указывая на ванну, и Кас двинулся к шкафу в углу комнаты, где хранились чистые полотенца. Он слышал, как позади него Дин отошел в угол ванной и вытащил ведра. – Не возражаешь, если я останусь? – спросил он с улыбкой. – Конечно же, я ничего не смогу увидеть через шторку. Я просто должен закончить с этой ванной, прежде чем пойти спать.
– Нет, я не возражаю, – ответил Кас, но Дин замер, кажется, ощущая его нерешительность.
– Ты уверен, чувак? Я уйду, если хочешь, никаких проблем.
Кас взглянул на него. Легкая улыбка Дина была сочувствующей, а глаза смотрели прямо в глаза Каса. Предложение было искренним, но Кас понял, что не стоит его принимать.
– Все в порядке, – сказал он более сильным голосом, – оставайся.
Он прошел к ванне и повернул краны, и звук бегущей воды белым шумом заполнил комнату. Скидывая одежду, Кас позволил себе слегка расслабиться. Глянув через плечо, он увидел, что Дин отвернулся к стене, держа обеими руками швабру, и возил по одному и тому же участку вновь и вновь, не бросив ни единого подлого взгляда в зеркало. Кас шагнул в ванну, расправляя занавеску позади себя.
– Можешь смотреть, – позвал он, закручивая краны. Он услышал, как Дин приступил к работе; швабра негромко шлепала по темной плитке пола.
Кас почувствовал, как напряжение оставляет его плечи; пар, поднимающийся от воды, занял его взгляд. Он пошлепал руками по воде и лег на спину, потянувшись за мылом.
– Такое часто случается? – услышал он голос Дина из-за занавески.
Он подумал минуту, прежде чем ответить.
– Это было худшее из всего, что происходило, – сказал он. – Весь год становилось все хуже.
– Ты должен рассказать кому-нибудь, парень, – сказал Дин, – добиться, чтобы этого молодчика исключили. Ты не должен мириться с этой хренью, ты лучше этого!
Кас позволил этим словам повиснуть в тишине, впитывая их, пока намыливал свою грудь.
– Когда-то я был классным ребенком, – тихо сказал он, – ты можешь в это поверить?
– Уверен в этом, – услышал он слова Дина.
– У меня было много друзей, – продолжил Кас немного горше. – По крайней мере, я так думал. А потом мы все повзрослели.
– Взрослеть трудно, – неопределенно произнес Дин.
Кас дотронулся влажным пальцем до разбитой щеки и поморщился.
– Это так, – сказал он. – Ты все играешь и рисуешь цветными карандашами, а потом внезапно оказывается, что большинство мальчиков в школе одержимы девочками.
– Не твоя территория? – спросил Дин тихо, как будто бы отвернувшись. Украдкой глядя через занавеску, Кас увидел, что он энергично трет пол возле ряда зеркал на дальней стене. Он отпустил занавеску и поглядел на собственные руки.
– Я не думаю, что у меня вообще есть какая-либо территория, – напряженным голосом произнес он. – Я просто… не заинтересован.
– Что… никогда? – уточнил Дин немного недоверчиво, но скорее с любопытством.
Кас пожал плечами, хотя Дин и не мог его видеть; вода вокруг его рук заколыхалась.
– Никогда, – сказал он. – Я просто не… не способен испытывать такие чувства вовсе.
– А ты пытался? С кем-то, кто тебе по-настоящему нравится? – спросил Дин. – Иногда ты не испытываешь такое чувство, пока не узнаешь человека чуть лучше, верно? Я знаю нескольких таких людей.
– Я пробовал, – кивнул Кас, – но всегда чувствовал что-то вроде притворства. Я связывался с кем-то далеким, недоступным, и говорил себе, что он мне очень нравится. Как только становилось ясно, что что-то может на самом деле произойти, я понимал, что совсем не хочу этого. Идея была в равной степени пугающей и… слегка отвратительной.
Дин рассмеялся.
– Думаю, это ужасно, – сказал он, тем не менее, тихо и мягко. Кас почувствовал, как узел, завязавшийся у него в груди, немного ослаб. – Но это нормально.
– Я не думаю, что для меня это когда-либо было нормально, – признался Кас.
– Ну, тебе лучше знать, – легко произнес Дин, и Кас вздохнул. Он протянул руку и повертел шторку. Несколько минут он сидел в тишине, слушая, как Дин прибирается на той стороне. Это был первый раз, когда он был честен с кем-то, рассказывая об отсутствии заинтересованности, и он чувствовал себя непривычно освобожденным. Он думал, что подпустить кого-то так близко будет странно и некомфортно, но Дин, похоже, не возражал.
И он был чуть ли не единственным таким человеком, подумал Кас. Он попытался представить, как рассказывает одноклассникам о том, что не заинтересован в девушках или парнях, ну, в этом смысле. Когда он представил их лица, все, что он увидел в них – осуждение и стыд. По крайней мере, в данный момент его окружал ореол таинственности, отчужденной недостижимости. Люди бы сначала бесились, а потом все вместе потеряли к нему интерес. Он уже лишился всех своих друзей, даже не обсуждая свою ситуацию открыто. Как будто нежелание иметь парня или подружку делало его человеком, не стоящим беспокойства. Кас дернул ногой под водой и тяжело сглотнул.
– О'кей, я закончил! – крикнул Дин с той стороны занавески. – Я спать. Но, слушай, тебе на самом деле стоит сказать учителю, что случилось сегодня вечером. И, знаешь, если ты не станешь это делать… если ты просто захочешь с кем-то поговорить, можешь прийти ко мне. В любое время, чувак. Я живу в дальнем конце парка, в таком маленьком белом доме. Приходи увидеться, если захочешь. Никакого давления, просто, э… – Кас услышал, как он умолк и прокашлялся. – Ладно. Увидимся.
Дверь скрипнула. Кас резко схватил полотенце и поднялся.
– Дин?
– Да?
– Кастиэль.
Кас аккуратно обернул полотенце вокруг бедер и отпихнул занавеску. Он шагнул из ванны, быстро подошел к шкафу, хватая второе полотенце, для лица, и держа его на уровне груди. Дин смущенно смотрел на него.
– Что?
Кас повернулся лицом к нему, остановившись в нескольких футах.
– Кастиэль, – повторил он. – Это мое имя.
Глаза Дина засияли.
– Кастиэль, – произнес он. – Необычно. Мне нравится.
– Спасибо, – сказал Кас, неловко стоя, завернутый в полотенце. Внезапно вылет из школы показался очень странной, очень плохой идеей. Интересно, почему он вообще хотел этого?
– Ссадина выглядит лучше, – Дин сделал шаг чуть ближе, чтобы посмотреть. Он протянул руку и оттянул кожу на щеке Каса, проверяя на грязь. – Гораздо чище.
Глаза Каса коротко метнулись к губам Дина, пухлым и выглядящим мягкими. Он начал улыбаться, открыв рот, чтобы ответить, но затем застыл. Он сделал быстрый шаг назад и схватил полотенце еще крепче.
– Доброй ночи, Дин, – натянуто произнес он.
– Ночи, Кас, – с улыбкой ответил Дин, повернулся и исчез.
Этой ночью Кас спал с включенным светом, как и всегда.
Глава 2.
Два дня спустя Кас обнаружил, что ноги сами несут его в дальний конец парка, к небольшому белому дому, обнесенному забором. Сегодняшние занятия закончились; уже целых несколько дней благодаря удаче и стратегическим прогулам ему удавалось избегать встречи с Гордоном, но он все еще испытывал желание поговорить с Дином. Он выждал два дня, прежде чем решить, что вел себя, как дурак. Ну, когда желание иметь друзей было против правил?
Тем не менее, перед небольшой черной дверью он нерешительно стоял по меньшей мере минуту, глядя в темнеющее небо, как будто мог получить одобрение у перистых облаков и наполовину скрывшегося диска солнца. Возможно, Дин пригласил его исключительно из вежливости; более чем вероятно, что он не придет в восторг, увидев Каса у себя на пороге. В конце концов, никто не хочет общаться с уродом – а он прямо-таки выставляет свое уродство напоказ перед Дином. Хотел бы он вернуться в ту ночь и изменить сказанное – ну, или просто посидеть в тишине. О чем он думал, так легко демонстрируя свою странность? Должно быть, Дину было очень неудобно…
А еще, когда он думал о том происшествии, Дин не казался ему стесненным или неловким. Немного смущенным, может быть, но не враждебным.
Кас резко вдохнул и выдохнул. Он знал, что чересчур много думает. Единственным способом узнать, что на самом деле значило предложение Дина, было собрать всю свою храбрость в кулак и постучать в дверь.
Но если Дин на самом деле не хотел, чтобы он приходил…
Кас закатил глаза из-за собственной нерешительности, поднял руку и постучал.
Практически немедленно дверь распахнулась. Лицо Дина просияло, когда он увидел Каса; он усмехнулся и прислонился к дверному косяку.
– Как дела, Кастиэль? – спросил он, положив руки на бедра. Он был одет в свободную, мягкую на вид футболку и ношеные старые джинсы с прорехами на коленях. Позади него была видна крошечная, слабо освещенная прихожую с множеством фотографий, закрывающих облезлые желтые обои.
– Все хорошо, – неловко произнес Кас. Дин кивнул, и они уставились друг на друга на долгое время.
– Ну… хочешь войти? – спросил Дин, делая приглашающий жест рукой и приподнимая брови. – У меня есть имбирное пиво.
Кас молча кивнул; Дин весело улыбнулся ему, сделал шаг назад и прижался к стене холла так, чтобы Кас мог протиснуться мимо него.
– Дверь прямо, – Дин обернулся, чтобы закрыть входную дверь. Кас сделал несколько шагов к двери напротив по вытертому ковру прихожей, разглядывая по пути фотографии на стенах: на большинстве из них были изображены Дин и высокий длинноволосый парень с широкой улыбкой и сияющими глазами.
– Мой брат, – пояснил Дин, заметив его интерес, – Сэм. Он живет с нашим приемным отцом, Бобби – вот он, здесь, – Дин указал на фотографию сидящего на крыльце мужчины с пивом в руке и недовольным лицом. – Он тут выглядит брюзжащим, потому что я сделал это фото после того, как случайно запулил футбольным мячом в ветровое стекло раритетного джипа, над которым он работал весь день. Но он хороший человек, самый лучший. Он принял меня и Сэма после… после того, как умер отец. Но у него не так много денег, а я хочу, чтоб Сэм ходил в хорошую школу, так что… вот я здесь. – Пару секунд Дин задумчиво глядел на фото, покусывая губу, а затем, кажется, вернулся в действительность. – Так или иначе, не беспокойся об этом. Давай присядем.
Он наклонился к Касу, чтобы открыть дверь в гостиную, и одной рукой мягко направил его внутрь, другой рукой придерживая дверь за ручку.
– Я захвачу нам выпить из холодильника, – пояснил он, исчезая в полутемной комнате.
Кас сглотнул и сделал несколько шагов дальше в гостиную, оглядываясь вокруг. Дом был старый и расшатанный, ковры тонкие и местами дырявые, а обои желтоватые и отстающие от штукатурки. Однако было видно, что за домом хорошо ухаживают: приблизившись к книжным полкам, Кас не заметил на них ни следа пыли. Ему понравилась мысль о Дине, наводящем порядок, чистящем одежду и с банкой мебельной полироли в руках, может быть, одетом в фартук в цветочек. Он улыбнулся своим мыслям и пробежал глазами по содержимому полок – большей частью, это были грампластинки. Много Led Zeppelin и AC/DC, а также другие группы, названий которых он никогда не слышал. В конец одной из полок были аккуратно втиснуты несколько книг: пара руководств по садоводству и кое-что из Воннегута. Кас вытащил «Колыбель для кошки» и прочел аннотацию на оборотной стороне обложки. Он читал эту книгу некоторое довольно большое время назад, но помнил, что был сбит с толку ею и что она ему понравилась.
– А вот и мы, – сказал Дин, протискиваясь через дверь. Он подошёл к Касу и вручил ему банку холодного имбирного пива.
Кас сделал маленький глоток, зажмуриваясь от резкого вкуса.
– У тебя много пластинок, – заметил он. Дин ухмыльнулся.
– Мне нравится моя музыка, – сказал он, проводя пальцем по корешкам. – Ты любишь рок?
– Никогда не слушал его вообще, – признался Кас. – На самом деле, я не понимаю музыку.
Дин нахмурился.
– Там нечего понимать, – озадаченно произнес он. – Это просто… музыка.
– Я не понимаю ее, – тупо повторил Кас. – Это просто последовательность шумов. Это кто-то, с кем я не знаком, поющий о других людях, которых я не знаю, или об эмоциях, которые я не ощущаю.
Дин рассмеялся и тряхнул головой.
– Да ладно тебе, парень! Ты слушал неправильно, – сказал он. – Присядь.
Дин радушным жестом предложил Касу сесть в кресло, а сам направился к подушке, лежащей на подоконнике эркера. Кас твердо мотнул головой.
– Мне нравится вид с места у окна, – произнес он, подходя и оглядывая остальную комнату. Маленькая желтая лампа освещала теплым искусственным светом невысокие книжные шкафы и потертую мебель; кресло было плюшевое и бледно-голубое. Рядом на полу жужжал ноутбук, и Кас неодобрительно посмотрел на Дина.
– Ты забьешь пылью вентилятор, – сказал он.
Дин глянул через подлокотник кресла, как он сел, и ухмыльнулся.
– Ты забьешь пылью свое лицо, – в тон ответил он, подхватывая ноутбук и сосредотачиваясь на экране. – Эй, знаешь, я тут провел кое-какие исследования касательно тебя.
– Э-э… – начал Кас, но Дин уже начал говорить снова. Экран освещал его лицо синим.
– Блин, вышло жутковато. Я имел в виду, что разузнал кое-что, о чем ты говорил той ночью, об отсутствии влечения к людям, так? Я хотел узнать, что это такое.
– О, – неопределенно вымолвил Кас. Он замер. – И это..?
– Если верить Интернету, вот это, – сказал Дин, держа ноутбук так, чтобы Кас мог его взять. Дотянувшись, Кас взял его и аккуратно пристроил у себя на коленях. В самом верху экрана он прочел надпись большими буквами: «Объяснение асексуальности».
– Асексуальность? – переспросил он.
Дин ссутулился в своем кресле, сжав руки коленями.
– Ага! Там ясно написано, что это абсолютно нормально для тебя и подобных тебе людей. Люди просто не нравятся тебе в этом плане. Я имею в виду, возможно, ты уже знаешь все это, а я тут изобретаю велосипед, но я подумал…
– Я не знал об этом, – произнес Кас. – Я никогда не думал о том, чтобы изучить этот вопрос. Я думал… что это просто я.
– Хах, – сказал Дин, пристально глядя, как Кас начал читать. – Там еще была страница об, э-э, аромантичности? Довольно похоже на то, что ты рассказывал. Это когда ты не испытываешь романтических чувств ни к кому, в отличие от, э-э, сексуального влечения. Это тоже про тебя? Ну, типа, идея пойти на свидание или поцеловать кого-то кажется тебе странной?
– Ам-м, – сказал Кас, глядя на Дина. Сегодня его кожа чуть-чуть шелушилась, а желтоватый свет проявлял теплоту его зеленых глаз. – Нет, это не про меня. Я не… я был бы не против такого. Хотя у меня этого и не будет.
– Кто сказал? – нахмурился Дин, откидываясь назад и перебрасывая ноги через подлокотник кресла.
– Я не могу просить кого-то дать мне все это, если не способен на отдачу в полной мере, – сказал Кас, невидяще прокручивая страницу. Он решил послать самому себе письмо со ссылкой на сайт, чтобы прочесть, не отвлекаясь на Дина.
– А кто сказал, что "в полной мере" включает в себя секс? – спросил Дин. Кас пожал плечами.
– Мне кажется, если найти такого же человека, как я, – задумчиво произнес он, – это бы перестало быть проблемой. Но, должно быть, нас так мало… Я никогда не слышал ни о ком еще.
Дин открыл было рот, но промолчал, давая Касу немного почитать в тишине.
– Многое из того, что тут пишут, похоже на меня, – прокомментировал Кас минуту спустя.
– Да? – Дин протянул руку назад и схватил с небольшого столика с лампой пакет печенья. Он вытащил одно из пакета и надкусил.
– Да. Я думаю, это… то, что я есть.
– Тебе кажется, это хорошо? – спросил Дин, жуя печенье.
Кас обдумал вопрос.
– У меня не случалось ничего хорошего уже некоторое время, – тихо произнес он. – Я думаю, что вообще не помню, как это ощущается.
Дин приподнялся со своего места. Он выглядел смущенным.
– Погоди, но… ты же должен помнить, каково это – когда что-то нравится? – поинтересовался он. – Даже что-то совсем небольшое?
Кас открыл рот, но не произнес ни звука. Он оглядел комнату в поисках вдохновения. Должно же быть что-то, от чего ему было хорошо, ощущение, которым он наслаждался?
– Я не могу измыслить ничего, – безразлично произнес он, – я никогда не думал об этом раньше.
Дин сощурился и протянул второе печенье Касу.
– Мы это изменим, – твердо сказал он и, кажется, понял, что только что сказал. – Я имею в виду, если ты хочешь, – поспешно добавил он.
– Изменим это? – Кас скептически приподнял бровь. – Как?
– Есть масса всего! У меня есть пара идей, – уши Дина порозовели. – Всякие вещи, которые, может быть, ты, ну, почувствуешь.
– Дин…
– Нет, нет, я знаю, о чем ты думаешь. Ничего такого, – серьезно уверил его Дин, откидываясь в кресле. Его глаза были полны энтузиазма, и Кас почувствовал ответный всплеск интереса. – Вокруг так много хороших ощущений, Кас! Ты просто должен испытать некоторые из них, обратив на них внимание по-настоящему. Если хочешь, мы могли бы сделать кое-что из этого вместе.
– Ты и я?
– Ну, я имею в виду, если ты хочешь, – Дин неопределенно поскреб в затылке, не встречаясь с Касом глазами. – Такие вещи обычно веселее, если их делаешь вместе с кем-то, как-то так.
– Дин, это… Ты очень добр, раз предлагаешь такое, но…
– Это не доброта, – сказал Дин, – я хочу тусоваться с тобой. Ты первый человек в этой грёбаной школе, который не сморщил нос, узнав, что я уборщик. Я чертовски одинок, чувак. Ты сделаешь мне одолжение.
Вероятно, Дин утрировал, подумалось Касу, но его лицо было честным и, может быть, никто в школе взаправду не желал проводить с ним время. В общем, они были кучкой одиночек.
– Дин, я не думаю, что это сработает, – неловко произнес Кас. – Я не ощущаю вещи правильно. Я не могу… увлечься тем, что происходит вокруг меня. Ты же провел исследование… Я ненормальный.
Дин обиженно фыркнул.
– Ну, конечно, это не сработает, если ты будешь подходить ко всему с таким отношением, мистер Стакан-Полностью-Пуст, – ухмыляясь, насмешливо бросил он. Кас слабо улыбнулся и опустил голову. – Слушай, просто попробуй, ладно? Быть может, ты удивишь сам себя.
– Какого типа вещи это могли бы быть? – спросил Кас, делая еще глоток имбирного пива.
Дин усмехнулся и заговорщицки подмигнул.
– Ты должен подождать и потом увидеть, – сказал он, – потому что первое, что ты испытаешь – это предвкушение. Как ощущения?
Кас посмотрел на Дина, который уверенно улыбался ему, откинувшись в кресле и заложив руки за голову. Он почувствовал страстное желание узнать, этакое ярко пылающее ощущение в груди; он обратил внимание на это чувство, рассмотрел, как оно растет тем сильнее, чем больше он думает о Дине и его возможных планах – и вместе с этим, как только он подумал о том, что Дин вообще озаботился планами, которые включали в себя его, тогда он почувствовал легкий укол совершенно новой эмоции.
– Это новое ощущение, – сказал он, глядя на Дина с небольшой улыбкой, – хорошее ощущение.
На следующий день Кас двигался через раздевалку. Было время ланча, когда он обычно приходил сюда, чтобы спрятаться от одноклассников. Это означало, что он не мог поесть, но обычно он наверстывал упущенное вечером – ужин подавали в течение двух часов, так что он избегал встречи со своими худшими однокашниками, если правильно выбирал время.
Он направился к своему шкафчику, настороженно вслушиваясь в звуки, издаваемые приближающимися людьми. Пустота раздевалки обычно играла на его стороне, но если Гордон или Бартоломью поймают его здесь, это определенно будет работать против него.
Он добрался до шкафчика, ввел код и распахнул дверцу, равнодушно разглядывая содержимое. Нужно было убить целый час, а ему не удалось подняться в библиотеку и обменять книгу – это означало, что он застрял с «Большими надеждами», книгой, которая закончится раньше, чем учебный день. Может быть, ему стоило спросить у Дина, не может ли тот одолжить «Колыбель для кошки»; возможно, он поймет ее лучше, прочитав во второй раз.
Его взгляд зацепился за что-то на дне шкафчика: клочок бумаги с неровными краями, лежащий так, будто кто-то просунул его через решётку. Он поднял его, стараясь не будить в себе надежду – вероятно, это всего лишь Гордон прислал какую-то ужасную шутку – но когда развернул его, увидел незнакомый почерк.
«Кас, – гласила записка, – практически уверен, что это твой шкафчик. Если ты не Кас, тогда притворись, что этого не было, чтобы избавить нас обоих от чувства неловкости. В любом случае, Кас, если ты свободен сегодня после обеда, тогда приходи, когда уроки закончатся. Есть кое-что интересное, что тебе понравится».
Кас перечитал записку три раза, засунул ее в карман и отправился присесть на скамью в одном из концов раздевалки, а затем вытащил ее из кармана и перечитал снова. Он был свободен после обеда – его уроки заканчивались в четыре. Это оставляло уйму времени для чего бы там Дин ни задумал, хотя Кас даже не мог вообразить, что бы это могло быть. Он вновь ощутил то горячее чувство в груди, необходимость знать прямо сейчас, обжигающую так, будто он только что сделал глоток имбирного пива – а затем в желудке заурчало, и он ощутил резкий укол боли в животе, не имеющий ничего общего с предвкушением, явный признак голода. Кас не мог вспомнить, когда в последний раз он был так неподдельно голоден, но сейчас это произошло, и угроза встречи с Гордоном или Бартоломью внезапно показалась мелкой и неважной в сравнении с предвкушением горячей еды. Он покинул раздевалку и быстрым шагом направился в обеденный зал.
продолжение в комментариях
@темы: Перевод, Земля (2015), Слэш, PG-13
-
-
11.11.2015 в 14:58А секс... секс можно найти где угодно. Но он не равняется любви, как не равняется любви и жизнь по схеме.
Спасибо за чудесный перевод!
-
-
11.11.2015 в 15:04