Название: Антарктида
Автор: На семи ветрах
Размер: миди, 8260 слов
Пейринг/Персонажи: Дин/Кастиэль, Сэм Винчестер
Категория: слэш
Жанр: романс
Рейтинг: NC-17
Дисклаймер: Чтобы строить воздушные замки, достаточно ветра в голове.
Саммари: Дину очень нужны деньги для лечения брата, поэтому он соглашается на контрактную работу в мире вечных льдов и стоковых ветров.
Примечание: 1. Автор изучил положение дел и со всей ответственностью заявляет, что ни черта не смыслит в том, что написал. Я знаю, что в Антарктиде на постоянной основе живут экспедиции многих стран. Знаю, что там проводятся серьезные исследования круглый год, поэтому два человека в одном маленьком помещении это нереально, но... Художественный замысел плевать хотел на реальность.
2. В Антарктиде не водятся белые медведи, но... прошу понять и простить!
Дин зябко поежился и уныло окинул взглядом будущий завтрак. Питательное высокобелковое дерьмо надоело уже на третьи сутки, а он уже три месяца здесь торчит. Было от чего впасть в уныние, но он вспомнил цель и нажал кнопку на чайнике. Все имеет свою цену, и кому как не ему это знать.
Новая поставка, как парк аттракционов, секс и выпивка в одном флаконе. Он давно не радовался коробкам и чувствовал себя снова десятилетним около елки на Рождество. Тушенка, рис, гора китайских продуктов и даже рисоварка, вызвали в нем столько эмоций, что он вопросительно уставился на пилота.
— Вопросы не ко мне. Завтра привезу нового напарника, это его груз.
Дин вздохнул и засунул все назад. В его коробках, помимо запчастей, было очередное питательное дерьмо, термобелье, чай в пакетиках, несколько плиток бельгийского шоколада и парочка книг. Сэмми приложил письмо и это грустью отозвалось в груди. Он скучал по брату, как и тот по нему. Жесткая экономия вынуждала брать с собой минимум для выживания, хотя ему и полагались льготы. Но они копились на операцию и все шло туда.
Прошлого напарника забрали еще неделю назад, у него начались видения. Мало кто выдерживал в этих условиях, а парень был слабенький во многих отношениях. Заезд большой экспедиции должен был начаться только через месяц, а до этих пор он и еще кто-нибудь из специалистов следили за ветряками и генераторами.
...Новый напарник был укутан в дорогой костюм с мехом и шарф длиной метров двадцать. Не меньше.
Пилот сбросил им еще какие-то коробки и взмыл вверх. Станция снова погрузилась в шум ветра и треск ветряков.
Знакомиться пришлось уже внутри их отнюдь не пятизвездочной халупы, но Дин к этому привык.
— Кастиэль Новак.
— Дин Винчестер, — протянул он руку, когда она перестала напоминать сосульку. — Техник?
— А тебе не сказали?
— Нет. Сеанс связи был прерван, сорвало антенну, и я только полчаса, как смог вернуть ее к жизни.
— Понятно. Часто такое случается?
— Время от времени, — ответил он и отошел в зону кухни, чтобы согреть чайник и разложить свои нехитрые припасы. — Так в какой ты должности?
— Физик-теоретик, — буркнул ему в ответ мужчина и вскрыл одну из своих коробок.
— Круто. Таких на моем веку еще не было.
— Я знаю.
Дин отошел от полок, чтобы не мешать новенькому обживаться и решил прочитать письмо, лежа на своей койке в спальной зоне. Помещение было единым и это было логично, учитывая, как много тратилось энергии для поддержания тепла. Сейчас он уже смог раздеться до футболки и штанов, а часа через три они смогут нормально помыться и лечь спать. Ветряки отлично справлялись со своей задачей, как и огромный дизельный генератор за стенкой. Над ним Винчестер трясся как над родным ребенком. Именно он давал основное тепло и возможность выжить, и именно Дин был ответственен за его исправность.
Сэм в очередной раз храбрился и писал, как скучно в больнице, как он завидует Дину и его приключениям. Спрашивал про белых медведей и котиков. Все как обычно и до боли важно.
Кастиэль очень долго рассматривал его тарелку с ужином, удивленно подняв брови. Наконец не выдержал:
— Что это?
— Еда.
— Уверен?
— На все сто процентов. Что не так?
— Мы в Антарктиде, приятель. У нас должно быть самое лучшее питание, чтобы не сдохнуть и не сойти с ума. А ты ешь какую-то белковую херню.
— Я в курсе.
Кастиэль вдруг начал озираться.
— Эм, ты здесь против своей воли?
Дин улыбнулся и отхлебнул чай. С малиной. Пусть это и просто химическая добавка.
— Нет.
— Почему тогда такое скудное питание?
— Деньги нужны, — ответил он уклончиво и с мнимым аппетитом запихнул ложку в рот. — Не переживай, ноги не протяну.
— Точно?
— Я тут уже три месяца, даже не похудел особо.
Дин продолжил есть, в душе мечтая о той плитке шоколада, что лежала рядом и манила его. С чаем еда была намного вкуснее, и он быстро умял свою порцию, тогда как Кастиэль только растягивал удовольствие, жмурясь в клубах пара от заварной лапши.
В целом начало для совместной работы было нормальным. А то, что парень оказался приятным на внешность, так это издержки сексуального воздержания. С кем не бывает.
Выходить на улицу приходилось независимо от желания. Дин делал обход, снимал показания на датчиках и осматривал повреждения. Зимовка в Антарктиде была подвигом не только на словах, но он пережил зиму и часть весны. Деньги на счете таяли с унылой регулярностью, но это приближало Сэмми к выздоровлению, поэтому Дин подписал контракт на все лето, и подумывал продлить его на осень и зиму.
Кастиэль оказался необременительным и общительным парнем. Намного веселее прошлого напарника, который был нелюдимым и не особенно чистоплотным. От Каса, как вскоре стал сокращать его имя Дин, всегда пахло чем-то вкусным. И дело было даже не в еде. Хотя и в ней тоже.
Уже на второй день, он заявил, что не может смотреть на все это дерьмо и поставил перед Дином тарелку с рисовым супом.
— Я не буду.
— Будешь, это вкусно.
— Это твое.
Кастиэль закатил глаза и посчитал до пяти. Дин видел, как шевелились его губы.
— Слушай, я понимаю, что у тебя гордость и все остальные мужские атрибуты брутальности и самцовости в наличии, но я не могу жить с человеком, который питается какими-то отходами. Моих запасов хватит на пять человек, а нас тут двое. Поэтому не заставляй меня выбрасывать твои запасы белым медведям. Не трави зверушек.
Дин усмехнулся и принюхался. Пахло очень заманчиво, а физик был настроен весьма решительно. Да и ладно. Хочется ему поделиться, Дин не будет возражать.
— Спасибо.
— Вот и умница, хороший мальчик.
Дин в шоке посмотрел на парня, а тот замер, словно бы опомнился и внезапно расхохотался.
— Прости, черт, просто мы недавно завели пса. И, кажется, основы дрессировки быстрее привились у меня, чем у него.
Объяснение было нормальным и Дин принял его. Хотя было приятно, хоть в кои-то веки от кого-то услышать, что он хороший мальчик. Любовники его такими нежностями не баловали, да и были они в далеком прошлом. После аварии жизнь разделилась на до и после. До нее у Сэма были шикарные возможности, перспектива учебы и будущее успешного адвоката. После — он прикован к постели и нужно сделать еще несколько операций, чтобы он смог ходить. При удачном стечении кучи факторов.
Дин и сам не заметил, как положил себе добавки и налил чаю напарнику, ломая после этого шоколад и двигая его на середину стола. Так он всегда делал дома, делясь всем с братом и это ощущение странным образом поселилось в нем. Кастиэль был уютным.
Он, конечно, был странным и умел уходить в мир своих расчетов, но, выныривая из них, готовил, убирал и вообще умел ненавязчиво устроить их общий быт. Дин реально отвык от этого. Обычно это он пытался устроить какое-то подобие уюта в их холостяцкой квартирке, но у него мягко говоря не получалось. Сэм постоянно просил его остановиться и перестать расставлять бутылки от виски, как вазы. А искусственные цветочки настойчиво просил отнести на кладбище. Что он понимал?
Первая неделя пролетела в обычных заботах и хлопотах. Дин заполнял журнал на станции, Кастиэль какой-то свой дневник с научными подсчетами. Белые медведи не лезли с наглыми рожами к их запасам, как и песцы. Мороз снизился на пару градусов, но ветер усилился и это беспокоило. В прошлый раз сорвало антенну, а через пару дней встал один из ветряков. Дин оделся, взял приборы и вышел в белоснежную пустошь, предупредив Каса, что если не вернется через полчаса, тот должен выйти его искать. Физик, вроде бы, понял.
Ветряк немного погнуло, видимо ветер уронил на него тяжелую глыбу и теперь гнутый край задевал механизм и тот не хотел крутиться, как положено. Дину предстояло снять поврежденную деталь и поправить ее. Желательно в тепле.
Пришлось совершить парочку практически акробатических трюков, прежде чем ему это почти удалось, но резкий толчок, завалил лестницу, и они вместе упали на не очень-то мягкий снег. Деталь осталась в руках, но не вся. Дин от души выругался и поднялся на ноги. Рядом с лестницей валялась тушка небольшого зверька, судя по всему животное ослабло и не смогло спрятаться от ненастья. Меткость удара поражала, но думать об этом было некогда. Дин снова приладил лестницу и забрался, чтобы доснять деталь лопасти. Ветер усиливался и ему стоило поторопиться.
Кастиэль очнулся только, когда его окатило ледяным воздухом, а рядом приземлилась замороженная тушка песца.
— Это что?
— Добыча, — осклабился Дин и засунул замерзшие руки в подмышки. — Вообще-то меня больше часа не было.
— Ох, — покраснел и резко вскочил. — Прости, пожалуйста, я совсем забыл. Ты как?
— Доломал ветряк, добыл шкурку и обморозил задницу. С тебя на выбор: ремонт, освежевание, спасение моей прекрасной пятой точки.
Кастиэль покраснел еще сильнее и уставился в пол. Дин даже опешил. Он постоянно шутил ниже пояса. Со всеми. Это ничего не значило и даже гетеросексуальные парни нормально реагировали на этот откровенный стеб. А тут человек краснеет, как красна девица. Это ведь то, о чем он сейчас подумал? Кастиэль воспринимает это, как флирт? Господи, неужели в кои-то веки Судьба подкинула ему парня-гея? Обыкновенного, без всяких там жеманных повадок, бабских закидонов, да к тому же симпатичного? У него аж в штанах потеплело от радужных перспектив.
— Эй, Кас.
— А? — поднял на него заполошный взгляд парень.
— На счет задницы и освежевания я пошутил, а вот с ветряком можешь помочь. Я сейчас починю, а ставить вместе пойдем.
— Хорошо. Извини, что я забылся.
— Нормально.
— А трупик, где взял?
— Ветром принесло, не пропадать же добру.
— И ты реально его того? — ученый аж позеленел, а Дин рассмеялся.
— Я в подсобке это сделаю, не бойся. А сейчас может чаю? — и он сделал самый лучший щенячий взгляд Сэма.
Сработало. Кастиэль тут же бросился кипятить воду, доставать сладости и заварку. Дин смотрел и радовался. Соблазнять этого парня будет приятно.
Ветряк работал, как новый, и они смогли засчитать себе все работы как сверхурочные и устроить выходной. Дин действительно освежевал песца, хотя и сам не знал к чему ему этим заниматься. Но врожденное чувство хозяйственности не отпускало.
Кастиэль предложил сделать роллы и посмотреть фильм на своем ноутбуке, Дин не отказался и всячески мешал. Со своей точки зрения он помогал, конечно, но по факту просто нагло пользовался смущением коллеги и откровенно его лапал. Особенно, когда попросил научить его скатывать нори с рисом.
Выбор фильма пал на «Сорок семь ронинов» и это было логично учитывая роллы. Дин новинку еще не видел и смотрел с интересом, учитывая, что актер ему нравился. И в этом смысле тоже.
Когда закончились роллы, Кас предложил пересесть на диван и это звучало соблазнительно. Дину понравился их ужин, когда они периодически стукались палочками и улыбались друг другу.
На диване скаутское расстояние портило угол обзора монитора, поэтому Дин быстро его сократил и закинул руку на спинку. Кастиэль выглядел смущенно, но не слишком. Он периодически облизывал губы и к концу фильма это было очень уж заметно. Дин и не удержался.
— Так переживаешь за парней? — прошептал он в самое ухо.
— А? — дернулся от неожиданности Кас и четко мазнул своими губами по диновым.
Глупо было зажиматься и делать вид, что все случайность. Дин прижался ближе и завладел мягкими губами, обхватывая тело и стараясь не переусердствовать. Кастиэль не оттолкнул. Напротив, он с радостью ответил и ужом заполз Дину на колени, перехватывая инициативу, но не напирая. Дыхание было с привкусом имбиря, но Дину это даже нравилось. Японский вечер обещал перерасти в ночь, а японцы в постели затейники.
— Я думал, что ты натурал, — прошептал ему в губы Кастиэль, когда его руки уже залезли в штаны и пытались прорваться к заветной заднице.
— А если бы я с ходу сказал, что гей, ты мне прямо на взлетной полосе дал? — пропыхтел Дин, сражаясь с чертовой рубашкой.
— Нет, конечно, — Кас переместился губами к уху и лизнул его, а затем пососал, чем вызвал у напарника стон полный желания. — Но я бы не морозился так долго, решая, стоит ли к тебе подкатить или рискую получить в глаз. Ты весьма сексуальный, Дин.
— Мне кто-то это уже говорил, — не остался в долгу Винчестер и сжал-таки упругие половинки в ладонях.
Кастиэль был не против, хотя и сообщил ему, что нужно подготовиться. Дин с видимым нежеланием отпустил физика в душевую, предварительно еще раз закрепив их общие намерения поцелуем. Тело требовало хоть какой-то разрядки, и он прибрался на кухне, а затем в столовой и наконец-то сдвинул обе койки вместе, и даже смог сделать ширму, чтобы все остальное пространство не сбивало с романтического настроя.
В голову пришло даже зажечь небольшой обогреватель и подтащить его к спальному отсеку, чтобы было потеплее. Не то, чтобы в другие ночи они сильно мерзли, но предстоящее мероприятие предполагало обильное потовыделение, а болеть Дин не собирался.
Вообще в голову лезли всякие глупости, но Кастиэль наконец-то вышел, окутанный паром и в одном полотенце. Он резво прошмыгнул в подготовленную постель и улыбнулся.
— Миленько.
— Самому нравится. Не против, если я тоже загляну в душ?
— Нет, оставил тебе горячей воды.
— Спасибо.
Воды действительно хватило ровно на то, чтобы вымыть стратегически важные места и слегка ополоснуться. Когда он вышел, то свет в помещении был приглушен и только экран ноутбука освещал постель, прокручивая какой-то музыкальный клип на минимальной громкости. Романтика била наотмашь, и он решил, что это месть Судьбы за все его годы без оной.
Кастиэль был мягким и податливым, но в тоже время его тренированное тело позволяло мять его без излишней нежности. Дин любил именно таких мужчин — крепких.
Чужой член лег в руку приятной тяжестью и пальцы соскользнули по нему до яиц, чтобы приласкать их. Кастиэль доверчиво раздвинул ноги и позволил это, прижимаясь к Дину, и не прерывая томного поцелуя. Самое волнительное в сексе, по мнению Винчестера, было именно это — изучение партнера. Он мягко подрочил Касу, погладил ладонью промежность и опустился вниз, чтобы ощупать это место получше.
Партнер не был против и от него прилетел благодарный вздох, когда Дин, смочив губы, прошелся ими по набухшей головке. Член у Каса был приятного, немного темного оттенка, а головка такая бархатная, с капелькой смазки, что он тут же слизал ее и покатал на языке, пробуя вкус. Ему понравилось, как и то, что Кас начал что-то шептать от возбуждения.
Пальцы прошлись по всей длине члена, ощупав выпирающие венки и оценив приличный размер. Он любил, когда член чуть больше стандартного, а тут еще и идеально ровный, просто манящий взять его в горло. Что Дин и поспешил сделать, предварительно облизав головку. Его губы обхватили упругий ствол и с наслаждением прошлись по нему вниз.
Стон партнера прокатился приятными мурашками по телу и Дин отметил, что сам потек от возбуждения. Ему нравилось делать хорошо тем, с кем он спал. Никто не мог бы назвать его эгоистом в постели, просто потому, что Дину нравилось трахаться. Именно так — начиная с поцелуев и минетов, потом немного римминг, растяжка и проникновение в тугое нутро. Так, чтобы партнер прочувствовал всю длину и ширину его немаленького достоинства, но принял все богатство с видимым желанием. Дин не любил дискомфорт во всех его проявлениях. Да, в жизни приходилось терпеть некоторые лишения, но в постели он был перфекционистом. И, кажется, Кас оценил это по достоинству. Он так мило цеплялся за его плечи, когда головка достигла горла, и Дин даже не собирался задыхаться или чего похуже. Он с удовольствием насаживался на касов член, и удерживал его по паре секунд в горле, чтобы потом отпустить и вылизать по всей длине. Обсосать головку, понежить пальцами яйца и снова глубоко взять, спускаясь к дырочке, которая через десять минут таких вот ласк, уже приветливо ждала его.
Кастиэль сходил с ума. Он и предположить не мог, что понравившийся ему парень окажется геем, да еще с таким опытом и рвением. Нет, у него были партнеры, которые брали в рот без брезгливости, но то, что творил Винчестер, выходило за рамки и весь его предыдущий опыт. Он сосал у него так, словно в этом был смысл жизни. Жадно, нежно, глубоко. Кастиэль боялся, что кончит от такой прыти. У него, между прочим, нормального секса несколько месяцев не было. Хотя, судя по всему, у Дина тоже.
Пальцы кружили вокруг слегка раскрытого входа и Дину нравилось дразнить Каса, не засовывая сразу, а растирая слюну и продолжая сосать. Уже не так жадно, чтобы тот не кончил раньше времени. В его планы входило довести Новака до грани своим членом. И желательно без рук. Он любил смотреть, как партнер кончает от давления на простату, потерявшись в пространстве и времени. Интересно, сможет ли Кас?
Смазку ему бросили прямо в лоб и Дин рассмеялся. Он немного выпрямился и оценил взъерошенный вид Кастиэля. Тот был в лихорадочном румянце, со сверкающими глазами и красными губами.
— Я думал, что ты его сожрешь нахрен, — с нереально крутой хрипотцой выдал ему Кас.
— Я же сыт, ты забыл? — и Дин выдавил немного геля на пальцы, погрел его и приставил к дырочке. Сам же навис над физиком и жадно впился ему в губы.
Это было немного мокро, но не противно. Кас слизывал с его губ свой вкус и урчал, прижимаясь всем телом и пытаясь найти динов член.
— Хочу отсосать тебе, — громко выкрикнул он, потому что чужие пальцы добрались до него и один очень уверенно влез вовнутрь.
Он хотел этого, безумно и настолько сильно, что и сам удивлялся. Но он прекрасно чувствовал, как раскрыт его проход и, как жаждет ощутить внутри неслабый агрегат Винчестера. Пальцы пробежались по предполагаемому, и он задохнулся от волнения. Настолько крупные парни у него в прошлом не встречались. Но то, что творил Дин напрочь отгоняло все страхи. Кас действительно хотел взять все это в рот. А еще фантазия, что проснулась неделю назад, подсовывала ему картинки, где он сосет Дину прямо на кухне и в гостиной. И еще за ноутом и желательно во время работы. Что все графики катятся к чертям, пока он сосет у этого сногсшибательного парня.
Дин не стал отказываться, и просто стянул Каса пониже, перевернулся и встал у него над головой. Он сам провел членом по полным влажным губам. Сам притерся к ним и соскользнул в открытый рот. Там было мокро и жарко. Тонкие пальцы тут же обхватили его ствол, а юркий язык облизал головку. Дин решил, что член в надежных руках и вернулся к прерванному занятию.
Кас оказался гибким, и он просто задрал ему ноги повыше, и прошел языком по уже смазанной дырке. Лубрикант не входил в перечень его излюбленных блюд, но он наплевал на это и просто ввинтился языком в проход. Парню снизу понравилось настолько, что динов член чуть с яйцами не провалился в гостеприимный рот. Желание набирало обороты, как и распаленная фантазия. Он вылизывал Каса, не забывая посасывать ему член и облизывать яйца. Но как бы все это не заводило, вовнутрь хотелось с каждой минутой все сильнее. Дин начал проталкивать лубрикант внутрь прохода и совать туда же пальцы. Дырка охотно подчинялась его натиску.
— Хочу трахнуть тебя, — выпрямляясь и вынимая член из чужого рта.
Кастиэль не возражал. Он податливо прогнулся в спине, когда Дин перевернул его на живот и поставил на четвереньки. Потом он поменяет позу, чтобы быть лицом к лицу, но сейчас Касу нужно принять его с минимальными потерями. Он выдавил смазку себе на конец, упакованный в презерватив, и пристроился сзади. Проведя рукой по влажной спине Новака, он успокоил его и подготовил ко вторжению. От парня донеслось шипение, когда он попробовал вставить, и он тут же остановился, вынимая толстую головку.
— Еще раз?
— Да, не торопись.
Дин сдерживался, как мог. Войти удалось раза с двенадцатого, и Кас часто дышал, привыкая к размеру.
— Это самый огромный хуй, что мне довелось принять.
— Верю, малыш, — усмехнулся Винчестер и слегка двинул бедрами вперед.
— Блять, да, — Кастиэль максимально расслабился и зарылся лицом в разворошенные простыни. — Вставляй. — Донеслось из его убежища и Дин продолжил движение.
Внутри было охуительно узко. Дин вынимал чаще, чем хотелось, но зато дырка под его членом расходилась все охотнее и охотнее. Несколько минут этих игр, и он ворвался в Каса на всех парусах, заставляя того закричать и дернуться.
— Блять, — донеслось снизу. — Еще.
— Есть, сэр, — шлепнул Дин по белой ягодице и стал наращивать темп.
Движения были по кайфу обоим, он оценил это, потрогав член Кастиэля. Тот покачивался и был возбужден, что не могло не радовать. Дин притормозил, вышел и перевернул парня на спину. Поцелуй и движение вовнутрь совпали, и он выпил громкий стон Кастиэля, заставляя его обвить себя ногами. Дин чувствовал, как скатываются бисеринки пота по его спине. Как двигается член, пусть и в резинке, но в шикарной заднице. Как дрожит под ним парень и шепчет, требует, кричит. Кастиэля выгнуло, когда он кончал от прицельного попадания по простате. Дин последовал за ним, зная, что дальше может быть уже больно. Он излился в презерватив, и они оба затихли, шумно дыша, и не пытаясь пошевелиться.
Было слишком хорошо от пережитого оргазма и лениво от всего вечера в целом. Дин мог смело засчитать себе самое лучшее свидание.
— Ты как?
— Нормально, только слезь с меня, — попросил Кас и Дин скатился с него.
Новак с удовольствием свел ноги вместе и блаженно выдохнул.
— Могу с уверенностью заявить, что это был лучший секс в моей жизни.
Дин отпустил смешок и провел рукой по липкому животу. Кас кончил очень красиво. Он зажмурился, приоткрыл рот, и отпустил себя. Без рук, только стимуляция простаты, все как любит Винчестер.
— Рад сообщить тебе, что у нас есть куча времени, чтобы повторить.
— М, заманчиво, — улыбнулся Кас и провел рукой по сперме. — Интересно, вода нагрелась?
— Должна была. Можем сходить вместе, чтобы точно хватило.
— Через пять минут. У меня ноги онемели.
— А с виду спортивный парень.
— У тебя член как таран, не удивлюсь, если в последние минуты ты мне прямо в костный мозг заколачивал.
Они оба рассмеялись, и Дин приобнял парня, чтобы поцеловать в висок. Обычно он не утруждал себя особыми нежностями, но им тут еще с месяц друг друга терпеть. И секс был выше всяких ожиданий. Можно и побаловаться.
Дина насторожили следы около ветряков и амбара. Видимо какой-то мишка решил, что они легкая добыча, и подошел слишком близко. Он переместил ружье с левой руки на правую и осмотрелся. Сейчас было тихо, ветер взял передышку и дал возможность разглядеть очертания гор вдалеке. Скоро начнется настоящая арктическая весна и эти места будут кишеть живностью, в следствии чего сюда и ринется большая группа ученых. Но это в будущем, а сейчас стоило обезопасить себя от лазутчиков.
— На улицу ходим вдвоем, у нас гости.
— Кто? — Кастиэль поднял голову от монитора и встревоженно посмотрел Дина.
— Медведь. Вроде бы один. Бобби говорил, что пару лет назад был неприятный случай и просил избегать подобного. Животные под охраной, а мы нет, если вкратце.
— Ясно.
В ружьях были транквилизаторы, чтобы не убивать животное, решившее напасть на человека, но спасти его потенциальную жертву. Тут все-таки не медвежий ресторан с деликатесами. Дин был спокоен, он отлично стрелял, да и Сингер в свое время часто брал их с Сэмом на охоту. А вот за Каса он переживал. Несмотря ни на что, он успел привязаться к этому парню. И дело вовсе не в сексе, хотя он и был очешуительным. Нет, ну правда. Кастиэль оказался неутомимым кроликом. И как его задница только выдерживала? Они трахались каждую ночь. Хотя по выходным могли вообще не вылезать из койки. А когда на Каса нападало игривое настроение, он мог заловить Дина где угодно и, стоя на коленях, высосать душу оттуда, где ее стопроцентно быть не могло. Смазка таяла на глазах, и Дин присматривался к растительному маслу. На крайний случай.
А еще Кас готовил. Вкусно. И не только японскую еду. Картошка с тушенкой в его исполнении чуть не заставили Дина проглотить язык от удовольствия и долго мычать, пытаясь выразить свое восхищение. И при всем при этом он не выпендривался, не задвигал ему научные теории, но и не молчал. Рассказывал какие-нибудь байки про университет, в котором трудился. Про студенческие годы, про семью и собаку. Про брата шли отдельные истории, потому что брата Кастиэль любил, но хотел убить из-за гадкого чувства юмора. Дин сравнивал себя и свои отношения с Сэмом, видел отличия, но о брате почему-то молчал. Да и не хотелось портить атмосферу непринужденности тяжелым сочувствием. Он не любил, когда их жалели.
Дин с каждым днем чувствовал, как увязает, как привязывается, и все выходит за рамки простого траха. Ему снятся сны, в которых они вместе, и он знакомит Каса с Сэмом. И это немного пугало, потому что Сэм не знал о его предпочтениях в сексе. Да и будущего никакого не предвиделось. Дин связан контрактом, а Кас скоро уедет и вряд ли вернется. У него разовая работа для диплома, и материала он насобирал целую кучу, ставя какие-то эксперименты, в которых Дин мало что понимал. Они друг другу ничего не обещали и не будут, потому что это просто качественный секс и релакс. Так им проще жить в завываниях ветра и низких температурах. Так проще не сходить с ума в белоснежной пустыне. Да, именно так.
Ветер дул как из аэро-трубы уже третьи сутки.
Дин испытывал определенное волнение за аппаратуру и вполне обоснованно. Антенну сорвало еще на первые сутки, и он достал допотопное радио, способное передавать азбуку Морзе. Ветряки работали как сумасшедшие и, кажется, погибать не собирались. Если только в них не прилетит что-нибудь вроде птицы, но пока Бог миловал.
Генератор работал исправно, и они вполне могли пересидеть этот ураган в укрытии, Кас махнул рукой на свои расчеты, заявив, что жизнь дороже. Поэтому они с пользой проводили эти дни вынужденного заточения.
И все бы прошло хорошо, если бы на четвертый день со стороны хранилища не раздался жуткий треск. Ветер ворвался в помещение, вмиг выхолаживая его, и Дин начал быстро одеваться, глазами ища ружье и крича Касу, чтобы тот отошел в сторону кухни.
Кастиэль очень сильно сглупил в первые же минуты. То ли любопытство, то ли желание сберечь запасы, но он зачем-то ринулся в сторону хранилища и тут же был атакован. У Дина похолодело внутри, когда он сначала увидел, а потом услышал хруст. Тело мужчины отлетело к противоположной стене, а в проеме показалась рычащая морда белого медведя.
Решение пришло тут же, в доли секунды. Ружье было заряжено и Дин даже не особо целился. Он просто высадил в хищника все пять капсул и бросился к раненому. Медведь бушевал, получив один шприц в морду и пытался вытащить его, но безуспешно.
Все происходящее вспоминалось потом, как отдельные кадры. Вот он подбегает к Касу. Вот переворачивает на спину и зажимает рану на боку. Диагностика примерная, он не врач, но оказание первой медицинской помощи отрабатывал с полной ответственностью. Температура стремительно падает и ему нужно сделать выбор. Он зажимает рану какой-то тряпкой, стягивает с себя ремень и старается зафиксировать все это месиво. В голове бьется мысль, что в минус тридцать им не выжить, поэтому он выпихивает тушу медведя, используя для этого диван и какую-то жердь. Адреналин придает силы, и он запирает дверь, перекрывая тем самым доступ морозу и ветру. Все обогреватели на полную, потому что его уже трясет от холода.
Он возвращается к Касу и еще раз осматривает его. Судя по всему, медведь замахнулся и ударил только один раз. А головой Кас приложился уже сам. Дин подхватывает его и тащит на стол в кухне. В аптечке есть все необходимое и он открывает рану, вооружившись антисептиком, зажимами и иглой. Раны глубокие, но ему удается остановить кровь, обработать поверхность и зашить. То, что Кас в отключке очень сильно тревожит, но помогает не нервничать. Пальцы еле слушаются его потому, что в помещении до сих пор стужа. Дин боится, что медведь повредил генератор, но через полчаса чувствует, что становится теплее. Он старается не думать, не допускать даже мысли, что Кас может умереть. Но когда приводит его в чувство, испытывает огромное облегчение, что все удалось.
Он переложил напарника на койку, предварительно застелив ее одноразовыми пеленками, которые всегда хранились рядом с аптечкой, а затем укутал его во все одеяла, что нашел.
Кастиэль дезориентирован и Дин дает ему горсть таблеток, чтобы снять боль. Он и в ампулах нашел, но решил приберечь, если дальше будет хуже. Раненый выпивает все, что дали и со стоном проваливается в беспамятство. Дину страшно, но он не разрешает себе это чувство.
Вместо истерики, он одевается, берет ружье и топор, и выходит из помещения. Ему нужно проверить и оценить ущерб, а также решить, что делать с тушей медведя. Оставлять его около дома опасно. Если он смог прорваться в хранилище, то остальное здание его не остановит.
На морозе трудно дышать и соображать. Он чувствует, что устал, но знает, что не имеет права на отдых. Беглый осмотр дает все основания предполагать, что медведь был один. Он пытался сделать подкоп под их склад, видимо его привлек запах. В любом случае, животное здорово оголодало, раз пошло на такое отчаянное преступление. А быть может из-за бури он вообще не учуял запах человека. Обычно медведи старались не соваться туда, где были люди. Дин решил спасти все, что получится и начал перетаскивать коробки в дом. В ходе разбора завала, он нашел растерзанный труп песца и пришел к выводу, что именно этот зверек сделал первоначальный подкоп, а потом уже хищник покрупнее решил отвоевать добычу. Медведь спал не сном праведника, но как убитый и пока что не предоставлял проблем. Однако приходилось думать куда его деть. Убить Дин не мог. И дело не только в Красной книге. В конце концов жизнь двух человек в его понимании превышала жизнь медведя. Но он бы не смог хладнокровно прирезать животное во сне. Бобби учил убивать одним выстрелом. Быстро и безболезненно.
Пришлось откапывать дверь в гараж, где хранился небольшой вездеход. Это был один из экстренных способов добраться до большой станции, где круглогодично находились люди.
На жутком ветру, при морозе около тридцати градусов, засыпанный снегом и с обмороженными руками, ему удалось вывести вездеход из небольшого гаража, завести его и привязать тушу медведя. Для буксировки так же пришлось разобрать часть стены хранилища, потому как мишка подкоп сделал, а потом просто разнес часть стены, когда в этом самом подкопе застрял.
Попутно Дин забегал в дом, чтобы проведать Каса и хоть немного согреться. Через три часа с начала первого выхода из дома Дин смог отбуксировать тушу на несколько километров от их жилища. Он даже оставил воришке немного провизии, чтобы тот не надумал вернуться.
Дин чувствовал, что двигается уже на пределе своих сил. Тело было словно из ваты и дрожало не только от холода. Ветер завывал в ушах, насвистывая ему колыбельную, от которой клонило в сон. Когда он загнал вездеход и на полусогнутых ногах дополз до помещения, он уже точно знал, что практически умер. Колыбельная смерти погрузила его в белый шум, и он просто рухнул, едва заперев дверь.
Приходить в себя пришлось самому и в не самой удобной позе. Во рту пересохло так, словно бы он был не в Антарктиде, а в Сахаре. Единственное, что отметил мозг — это стон со стороны кровати. Именно это подхлестнуло сильнее всего. Дин встал и начал аккуратно раздеваться. Он не знал сколько прошло времени с того момента, как он забаррикадировал все двери, но судя по всему много. Пальцы, как ни странно, слушались и он порадовался, что не отморозил их до конца. Кас стонал все громче и Дин поспешил к нему, хватая по дороге упаковку ампул.
— Как ты?
— Дин?
— Я, кто же еще. Потерпи, мой хороший, сейчас сделаю укол.
— Пить.
Дин взял приготовленный заранее стакан и поднес к потрескавшимся губам. Дал выпить совсем немного, просто чтобы смочить горло, остальное допил сам.
— Как ты?
— А ты?
— Хреново. Все болит.
— Я знаю. У тебя сломано несколько ребер, сотрясение мозга и парочка моих авторских швов на тушке. Надеюсь тебе нравятся шрамы.
— Спасибо, — Кас поймал его за руку. Это было слабым пожатием, но Дин присел рядом и посмотрел в глаза.
Было больно видеть сильного мужчину в таком состоянии, но он подозревал, что и сам не красавец сейчас. А, быть может, все дело было в том, что он реально испугался. Не за себя, не за припасы и не просто самого медведя, он испугался за Кастиэля. Что может потерять его. Сердце забилось сильнее от осознания этого факта и Дин испугался, что все эмоции отражаются у него на лице. Они ведь просто спят вместе. Так совпало, и вполне удачно. Но чувства. Дин отогнал все мысли на эту тему и встал, чтобы раздеться окончательно. В помещении было уже тепло, и он убавил температуру на реостате, а затем решил осмотреть Каса.
Они перекидывались недлинными фразами, пока Дин заглядывал под бинты, делал укол и менял повязку. Затем ему пришлось рассказать Касу об обстановке и успокоить, что они выживут несмотря ни на что. Кастиэль слабо улыбнулся и прошептал что-то типа: «Мой герой», прежде чем уйти в сон.
Буря стихла через двое суток, в течении которых Дин отправил несколько сообщений SOS. И на утро третьих суток услышал звук вертолета. Он испытывал двоякие чувства, когда собирал вещи Кастиэля и даже умыкнул одну из грязных футболок, просто потому что та одуряюще пахла им. Он был и рад помощи, и не рад. Ведь вертолет унесет у него того, кто стал так дорог за этот месяц. Но зато спасет его, ибо Кас потерял много крови и слабел прямо на глазах. Он приходил в себя, просил дать воды, но есть отказывался и забывался лихорадочным сном. Врачи спасут его, если поторопиться. И Дин старался не быть эгоистом.
Он еще долго стоял и смотрел, как удаляется и исчезает черная точка в небесах. Буря внесла коррективы в их зимовку и теперь к нему пришлют нескольких ребят, чтобы помочь починить отсек для провизии, укрепить его и собрать данные для ученых. Все как обычно, с той лишь разницей, что у Дина внутри осталась зиять огромная брешь. Он выглядел, как и прежде, улыбался, делал всю необходимую работу и мог ответить в любой момент на любой вопрос. Но внутри он словно бы заледенел от волнения. Не было страха перед белоснежными вершинами, перед сильными ветрами, что нехотя отступали перед весной. Был страх за жизнь человека и Дин понимал, что по значимости Кастиэль стоял для него теперь рядом с Сэмом. Это-то и пугало.
Через пару недель ему пришло письмо от Каса, в котором он поблагодарил его за спасение жизни. И все. Кратко. Сухо. Без желания увидеться и без обратного адреса. Дин принял это, сложил письмо обратно в конверт и убрал к письмам Сэмми, что хранил в небольшой коробочке из-под печенья. Жизнь шла своим, давно продуманным чередом, и он снова с нетерпением ждал, когда брату сделают операцию, способную поставить его на ноги. Все только ради этого, а потрахаться он себе еще кого-нибудь найдет. Не всю же жизнь ему куковать в Антарктиде.
Дин чувствовал, что волнуется и старался взять себя в руки. В конце концов Сэму предстоит проучиться в Стэнфорде пять лет и нужно ослабить материнский инстинкт, как любил это называть Сингер. Но Дин все равно волновался. Сэм только полгода как стал ходить без трости, а черти уже занесли его на другой конец материка. Втайне Дин гордился братом и полной стипендией, что тот смог получить после поступления. Сам он планировал перебраться из Лоуренса в Сан-Франциско, чтобы помогать своему маленькому гению, но пока особо не распространялся на этот счет. Сэм был благодарен ему, безусловно, но все равно рвался на свободу и просил убрать все подушки безопасности. Жизнь не угасла в нем, и можно было только радоваться, что чертовы звезды сложились как нужно, и Сэмми снова здоров.
Дин и радовался, от чистого сердца.
Было очень шумно, и Сэм как-то сразу заразился всем этим балаганом, который назывался общежитием. Студенты сновали сюда-туда, кричали приветственно и просто дурачились. Дин, которому не выпало в этой жизни учится в колледже, испытывал сейчас смешанные чувства. Как хорошая наседка, он хотел всыпать всем по первое число и распихать по комнатам, а как склонный к любой движухе молодой еще мужчина, рвался влезть в различные авантюры, что закручивались прямо в коридоре. Сэм еще на взъезде указал ему на девиз университета: «Веет ветер свободы». И попросил дать ее ему, предвкушая студенчество и все, что с ним связанно.
В этот раз наседка взяла вверх, и он выцепил брата из когтей какой-то брюнеточки.
— Значит так…
— Дин, пожалуйста. Я не собирался никуда идти с ней.
— Надеюсь.
— Я помню, зачем я здесь, но быть фриком с первых же дней совсем не хочется. А Руби сказала, что все мне покажет.
— Слушай, я очень надеюсь, что она покажет тебе свои сиськи и что там у нее еще имеется, — он специально смотрел в упор, чтобы видеть смущение мелкого. — Но надеюсь, что ты не вылетишь отсюда через неделю. Путь был слишком долгим, Сэмми.
— Я помню, Дин, — брат посмотрел хмуро . — Это именно я хотел поступить сюда.
— Помни это, когда ее руки будут мять твои яйца, малыш.
Сэм вспыхнул по новой, а в комнату постучался и вошел некий «суповой набор». По-другому Дин просто не мог идентифицировать этого парня.
— Привет, я Гарт, — помахало это улыбающееся недоразумение и Дин выдохнул.
Два ботана в одной комнате — это именно то, что нужно. А он пока может пойти и принести коробки из машины. Пусть знакомятся.
Подростки обоих полов, разных цветов кожи и возрастов сновали под ногами и откровенно мешались ему. Коробок было всего две, но он поставил их одну на другую, чтобы сэкономить время и теперь старался не уронить, чтобы Сэм не ныл, что он все сломал. Опять.
Рядом раздался чей-то смех и Дин почувствовал подножку, но прежде чем упасть ощутил сильную руку на предплечье, что удержала его. А затем грозный голос:
— Уокер, кажется, вы ошиблись корпусом.
— Я тут в гости зашел, профессор.
— Рад за вас. Еще раз увижу, будете драить мензурки после бубонной чумы без перчаток.
Видимо, это было серьезным предупреждением, потому что того, кого назвали Уокером ветром сдуло.
Дин повернулся всем корпусом, отставляя коробки немного в сторону, чтобы освободить обзор на спасителя и замер. На него в полнейшем удивлении смотрели синие глаза, которые он безуспешно пытался забыть все три года.
Нет, он, конечно, пытался сойтись с кем-нибудь после того, как вернулся после годичного контракта в Антарктиде. Он даже совершил каминг-аут перед братом и пытался пожить нормальной жизнью с одним хорошим парнем. Но однажды, совсем случайно, назвал его в постели Касом. Фингал две недели украшал его левый глаз, а парень съехал буквально за час.
И вот причина всех его бед в личной жизни, стоит и смотрит, а еще не может поверить своим глазам. Словно бы Дин может.
— Эм, утречка, Кас?
— Господи, — смог выдавить из себя брюнет. — Дин. Ты что? Учиться решил?
— Нет, спаси тот, кого ты только что помянул. Сэмми поступил в Стэнфорд, — и он счастливо улыбнулся.
Однако улыбка резко погасла, когда Кастиэль поджал губы и кивнул, словно бы в ответ на не заданный вопрос. От удивления не осталось и следа, зато появилась складочка на лбу и холодность, которой Дин прежде никогда на этом лице не видел.
— Поздравляю.
— А ты какими судьбами?
— Преподаю тут физику в этом году .
— Ну, логично, — согласно кивнул Дин.
Ему отчаянно хотелось поговорить, расспросить, да просто смотреть и наслаждаться, но что-то такое висело в воздухе, что напрягало не только его.
— Ты как потом? После госпитализации?
— Хорошо. Спасибо, твои действия спасли мне жизнь.
— Ты написал об этом, не за что.
— Ну, мне пора…
Кастиэль поправил складку на рукаве и хотел было пройти мимо, но Дин немного прижал его коробками и получил полный удивления взгляд.
— Вот так и разойдемся?
— А что еще? — спросил с хрипотцой Кас, оглянувшись на студентов, которые поспешили свернуть за угол. — Предложить тебе потрахаться, чтобы отметить встречу?
— Кас… Я что-то не так сделал? — начало доходить до Винчестера, как и то, что руки у него просто отвалятся сейчас.
Он опустил коробки на пол и вопросительно уставился на физика. Тот резко взял себя в руки и напустил надменный вид, которого Дину так же не доводилось видеть прежде.
— Нет, Дин, все было правильно. Наверное. Нас двое, на улице жуткий мороз, а ночи длинные. Если совесть тебя не мучает, то и я ей не судья.
— Совесть моя в полном порядке, спасибо, что спросил, — начал мрачнеть Дин. Он определенно не понимал, что происходит и это раздражало.
Он скучал по этому ублюдку, что отбрил его в коротеньком письме и больше ни разу не писал. Он даже обратного адреса ему не сообщил и обрубил все ниточки. Не то чтобы Дин бегал потом по исследовательскому центру и выспрашивал знает ли кто Кастиэля Новака, но было неприятно почувствовать себя просто грелкой в морозном царстве. И сейчас ему вменяли какую-то откровенную херню.
— Однако, мне совесть не позволяет предлагать тебе что-либо, когда где-то тут в здании твой партнер. Прости, что измена для меня не пустой звук.
— Чего? — у Дина даже челюсть отвисла, и он непонимающе хлопал глазами, но прекрасно понимал, что кто-то тут осел. — Какой еще партнер?
— Сэм. Человек, ради которого ты торчал в Антарктиде.
— Фух, блядь, — он даже прислонился к стенке, чтобы не упасть. От сердца немного отлегло, и ситуация начинала даже забавлять. — Ну, давай. Поведай мне кто выдал тебе всю эту дичь.
— Какую дичь?
— Про меня и Сэма. Встречу — морду начищу. Ну.
— Что? Никто и ничего мне не выдавал. Я лежал в госпитале, когда услышал диалог двух медсестер. Они обсуждали тебя.
— Дальше.
— Мне что всю сплетню передавать? — попытался снова шипеть Новак.
— А то как же. Давай, малыш, что там было такого, что ты сделал такие ошеломительные выводы.
— Я не помню дословно, — холодно сообщили ему. — И вообще мне нужно идти, у меня тут обязанности в отличии от тебя.
Кастиэль попытался пройти, воспользовавшись отсутствием коробок, но Дин схватил его за руку и дернул на себя.
— Стоять. Сейчас мы идем в комнату номер двести четырнадцать, и я знакомлю тебя с Сэмом. Тихо, мать твою, — прошипел он в самое ухо. — А потом у нас будет очень долгий разговор, Новак. Готовься.
Кастиэль выхватил руку из захвата, выпрямился и гордо пошел в сторону обозначенной комнаты. Дин подхватил коробки и пошел следом. Студентов, как ветром сдуло, настолько у профессора впереди был свирепый вид.
Сэм сидел в комнате и жевал сухарики, которые предложил ему Гарт. Он оказался веселым парнем и рассказывал про своих сестричек, братьев и вообще всю родню, которую мольбами уговорил не ехать сюда с ним. Гарт мечтал о свободе и уже несколько раз спросил у Сэма видел ли он надпись при въезде. Девиз университета вселял в субтильного паренька море надежды.
Появление Дина в компании какого-то мужчины было странно, но Сэм встал и забрал у брата коробки.
— Тяжелые?
— Не особо, просто кое-кого встретил. В общем, Сэм. Хочу представить тебе учителя физики и по совместительству моего коллегу в Антарктиде, про которого рассказывал — Кастиэль Новак.
Сэм сразу заулыбался, понимая о ком идет речь. Еще бы, брату выписали огромную премию за спасение человека и даже грамоту вручили красивую. Еще и за гуманное обращение с животными похвалили, хотя за две шкурки песцов по голове не погладили.
— Кас, это мой младший брат Сэм Винчестер.
Дин с удовольствием, даже каким-то мстительным удовлетворением рассматривал гамму эмоций на лице брюнета. Это было весьма забавно и льстило его самолюбию. Вот значит, как — Кас услышал какую-то херню, поверил и решил устраниться. Руки чесались набить эту красивую физиономию, а потом трахнуть не менее красивую задницу.
— Брат? — обрел голос учитель и посмотрел на Дина. — Вы не похожи на братьев. — В голосе явственно звучала претензия.
— Ну, прости. Ты мог бы высказать свои претензии родителям, но их уже нет на этом свете.
— Господи, — мужчина нащупал стул около стены и присел.
— Вам нехорошо? — заботливо спросил Сэм.
— Мне отвратительно, — признался Кас и поднял глаза на Дина. — Я идиот?
— Еще какой, — фыркнул в ответ старший Винчестер. — Мог спросить, между прочим.
— Я же не знал…
— А фамилия тебе ничего не сказала?
— Они не говорили про фамилию. Просто восхищались твоим благородством. Что мол как нужно любить человека, чтобы ради него все деньги на лечение отдавать.
— О чем это он? — удивленно спросил Сэм, в принципе догадываясь.
— О том, что мы с тобой братья-извращенцы. Я люблю мелкого и готов ради него на все, но Кас… Блядь, у меня слов нет. Три года, мать твою.
— Дин…
Виноватые синие глаза смотрели с мольбой и надеждой. Дин просто физически ощутил насколько сильно их обладатель хочет получить прощение. Внутри что-то мощно сдвинулось, и он осознал кто и почему на него смотрит. Кастиэль. Парень, с которым он прожил душа в душу больше месяца и чьи носки вкупе с трусами его не раздражали. Парень, который потрясающе готовит, умеет печь пироги и делает самый крутой минет в любой позе.
— Надеюсь, что ты ни с кем не встречаешься. А если встречаешься, то звони ему и говори, что у тебя резко поменялись все планы на жизнь.
— У меня никого нет.
— Чудненько, — улыбнулся Дин и повернулся к брату. — Я тут задержусь на пару дней. Веди себя прилично, не давай никому заманить тебя на путь разврата и пьянства.
— А сам-то? — усмехнулся ему Сэм.
— Мне можно, я не студент, — подмигнул ему старший, сдернул со стула учителя и растворился за дверью.
— И что это сейчас было? — спросил недоуменный Гарт.
— Кажется, у моего брата резко поменялся статус на Фейсбуке.
Дин молчал всю дорогу, даже когда чужая рука погладила его по колену и попыталась дотянуться до паха. Он просто убрал руку и рулил по указанному адресу. Он не злился, вовсе нет, он просто боялся, что стоит им начать говорить или, не дай Боже, трогать друг друга, и он остановит тачку прямо по середине дороги, чтобы трахнуть этого парня.
В небольшом доме было чисто и ухоженно, Кас жил на третьем этаже и Дин чуть не сорвал с петель дверь, когда закрывал ее. Тут он уже не стал стесняться и просто вжал желанное тело в стену, впиваясь поцелуем-укусом в покусанные за дорогу хозяином губы. Руки шарили по телу, старательно выдергивая рубашку из брюк. Мозги полностью отключились от желания обладать, целовать, вспомнить все, что было. Пальцы нашли шрамы на боку и это немного отрезвило.
— Ты идиот, Кас. Если бы только знал, как мне хотелось поговорить с тобой. Рассказать о чувствах. А ты просто решил все за нас двоих и смылся.
— Прости, Дин, прости, пожалуйста. Сам себя прибить готов, — трепыхался в его руках Кастиэль и пытался расстегнуть ремень на брюках. — Чуть с ума в больнице не сошел, когда представил, что был просто заменой. И что ты любишь Сэма настолько сильно. А я…
— Замолчи, Господи. Что же за наказание такое. Нам в дороге два раза предложили номер для новобрачных. У нас на лбу написано, что мы пара, что ли?
— Дин, — захныкал Кас, потому что молния застряла. — Чертовы тряпки.
— Ты ведь понимаешь, что я сейчас выебу тебя за все три года? И буду трахать несколько дней, наверстывая упущенное?
— Хоть месяц трахай, блядь, только сними с меня брюки, — зарычал Новак и Дин просто порвал на нем ни в чем неповинный предмет одежды.
Комната с кроватью оказалась не так далеко, и они даже не упали, пока двигались к ней. Кас просто выпрыгнул из трусов, перед приземлением на постель, а Дин рассматривал его тело и мстительно медленно раздевался. Кастиэль был в той же прекрасной физической форме. Рельефная грудь, кубики пресса, ухоженная дорожка до паха и колом стоящий член в руке. Дин сглотнул и облизал губы, а затем снова заметил следы на боку.
— Делал коррекцию?
— Немного, нижний шрам вышел очень некрасивым.
— Он был первым, руки тряслись.
— Я понимаю.
— Почему совсем не убрал?
— Память о тебе, — легко признался брюнет и облизал пересыхающие слишком быстро губы.
— А я дрочил на твою футболку. Она до сих пор в шкафу висит, — признался в ответ Дин и снял наконец-то рубашку. — Ты бы мог позвонить, Кас. Наорать. Мы бы хоть поговорили.
— Не мог, — он провел рукой по напряженному члену, рассматривая показательно медленный стриптиз. — Внутри все слово вымерзло. Запретил себе думать о тебе, вспоминать.
— И как?
— Хреново, как видишь. Иди ко мне, пожалуйста, — Кас уже не мог сдерживаться.
Он приглашающе раздвинул ноги и сжал собственные яйца ладонью. У Дина потемнело перед глазами от желания. Три года он пытался доказать себе, что секс это всего лишь химическая реакция, умноженная на физическое удовлетворение. Что любой парень в подходящей комплекции сможет заменить ему Кастиэля. Все увещевания рассыпались прахом, когда он лег сверху и впился голодным поцелуем в полные губы. Таких больше нет. Сколько не убеждай себя, а реакцию тела нельзя подделать. Ему все эти годы хотелось понять, что пошло не так и сейчас, внутри он просто ликовал, получая страстный отклик от того, кого оказывается любил всем сердцем.
Кастиэль жался к нему, пытался дотронуться везде, где только мог и не мог, скулил от страсти и просил, просил, просил.
— Ты ведь не готовился?
— Нет, но плевать. Трахни меня.
Его горячие губы сводили с ума, как и полностью податливое тело, что хотелось мять, нежить, но не сейчас. Дин чувствовал, как страсть сводит его с ума. Какими-то остатками разума удалось выведать, где находятся смазка и презервативы. Он даже не растягивал Каса, просто смазал вход, надел защиту и пристроился. Кастиэль пылал. Он цеплялся за руки и разводил в стороны ноги. Он лихорадочно облизывал губы и подгонял. Проникновение было медленным. Дин следил, чтобы не причинить боль, но она все равно была. Пару раз Кас морщился и Дин вынимал, чтобы вернуться под воздействием гневных взглядов.
Внутри было так узко, что он задохнулся.
— Я долго не продержусь.
— Сколько сможешь.
Дин сжал любимое тело и толкнулся в него, сходя с ума от тесноты. Член уверенно таранил гостеприимную дырку, пока он жадно целовался и, кажется, шептал какие-то нежности.
Кастиэль кончил весьма бурно и неожиданно, Дин последовал за ним сразу же, зажмурившись до алых пятен перед глазами.
В сознании невольно возник белый шум и тихие завывания ветра. Только там ему было настолько хорошо с одним единственным человеком, что внутри что-то словно вернуло их в Антарктиду. Кто-то вспоминает Париж, кто-то Прагу или Рим, как самые романтичные и знаменательные места. Ему же до самой смерти не забыть завывания ветров и белые снега, среди которых он полюбил абсолютно прекрасного человека.
— Ты как?
— Нормально. Для человека внутри которого до сих пор твой член, я просто Супермен.
Дин рассмеялся и аккуратно вынул свой член из касовой задницы. Снять презерватив было двухсекундным делом. Затем его увлекли в жаркие объятья, и он счастливо зарылся носом в лохматые вихры. Теперь, когда длительный голод присмирел и утих, он сможет показать Кастиэлю насколько сильно соскучился.
— Знаешь, я ведь даже ходил в другое отделение, чтобы посмотреть на счастливого соперника.
— Ты ходил пялиться на моего брата? — шутливо уточнил Дин, за что получил тычок в бок.
— Ходил. И увидел красивого парня. Решил, что я ему не конкуренция, тем более, что он прикован к постели, но ты его все равно любишь.
— Кас, ты идиот, — в который за эти дни повторил Дин. — И ты, кажется, слишком сильно любишь мелодрамы. С этого дня за твоим вкусом в кинематографе слежу я.
— Хорошо. Как он? — и мужчина показал глазами на того, о ком шла речь.
Сэм шел по дорожке, что вела к учебному корпусу и здоровался по пути с теми, с кем уже успел познакомиться за эти два дня. Он тактично не звонил брату, понимая, что у того жизнь решается, но все-таки не смог дать Кастиэлю вылететь с работы.
— Лучше всех. Не удивлюсь, если запишется в какой-нибудь спортивный клуб.
— А ты?
— А что я?
— Какие планы на жизнь?
— Ну, — Дин повернулся к возлюбленному и облокотился на крышу Импалы. — У меня в планах было переехать в Сан-Франциско, но теперь боюсь, что тебе будет далеко ездить на работу. Поэтому перееду к тебе. Что скажешь?
— Что мне нужно знать, сколько освобождать полок в шкафу.
— Я неприхотлив.
— Я знаю.
Дин посмотрел в синие глаза и улыбнулся.
— Знаешь, а ведь я люблю тебя.
— Это были мои слова.
Автор: На семи ветрах
Размер: миди, 8260 слов
Пейринг/Персонажи: Дин/Кастиэль, Сэм Винчестер
Категория: слэш
Жанр: романс
Рейтинг: NC-17
Дисклаймер: Чтобы строить воздушные замки, достаточно ветра в голове.
Саммари: Дину очень нужны деньги для лечения брата, поэтому он соглашается на контрактную работу в мире вечных льдов и стоковых ветров.
Примечание: 1. Автор изучил положение дел и со всей ответственностью заявляет, что ни черта не смыслит в том, что написал. Я знаю, что в Антарктиде на постоянной основе живут экспедиции многих стран. Знаю, что там проводятся серьезные исследования круглый год, поэтому два человека в одном маленьком помещении это нереально, но... Художественный замысел плевать хотел на реальность.
2. В Антарктиде не водятся белые медведи, но... прошу понять и простить!
Дин зябко поежился и уныло окинул взглядом будущий завтрак. Питательное высокобелковое дерьмо надоело уже на третьи сутки, а он уже три месяца здесь торчит. Было от чего впасть в уныние, но он вспомнил цель и нажал кнопку на чайнике. Все имеет свою цену, и кому как не ему это знать.
Новая поставка, как парк аттракционов, секс и выпивка в одном флаконе. Он давно не радовался коробкам и чувствовал себя снова десятилетним около елки на Рождество. Тушенка, рис, гора китайских продуктов и даже рисоварка, вызвали в нем столько эмоций, что он вопросительно уставился на пилота.
— Вопросы не ко мне. Завтра привезу нового напарника, это его груз.
Дин вздохнул и засунул все назад. В его коробках, помимо запчастей, было очередное питательное дерьмо, термобелье, чай в пакетиках, несколько плиток бельгийского шоколада и парочка книг. Сэмми приложил письмо и это грустью отозвалось в груди. Он скучал по брату, как и тот по нему. Жесткая экономия вынуждала брать с собой минимум для выживания, хотя ему и полагались льготы. Но они копились на операцию и все шло туда.
Прошлого напарника забрали еще неделю назад, у него начались видения. Мало кто выдерживал в этих условиях, а парень был слабенький во многих отношениях. Заезд большой экспедиции должен был начаться только через месяц, а до этих пор он и еще кто-нибудь из специалистов следили за ветряками и генераторами.
...Новый напарник был укутан в дорогой костюм с мехом и шарф длиной метров двадцать. Не меньше.
Пилот сбросил им еще какие-то коробки и взмыл вверх. Станция снова погрузилась в шум ветра и треск ветряков.
Знакомиться пришлось уже внутри их отнюдь не пятизвездочной халупы, но Дин к этому привык.
— Кастиэль Новак.
— Дин Винчестер, — протянул он руку, когда она перестала напоминать сосульку. — Техник?
— А тебе не сказали?
— Нет. Сеанс связи был прерван, сорвало антенну, и я только полчаса, как смог вернуть ее к жизни.
— Понятно. Часто такое случается?
— Время от времени, — ответил он и отошел в зону кухни, чтобы согреть чайник и разложить свои нехитрые припасы. — Так в какой ты должности?
— Физик-теоретик, — буркнул ему в ответ мужчина и вскрыл одну из своих коробок.
— Круто. Таких на моем веку еще не было.
— Я знаю.
Дин отошел от полок, чтобы не мешать новенькому обживаться и решил прочитать письмо, лежа на своей койке в спальной зоне. Помещение было единым и это было логично, учитывая, как много тратилось энергии для поддержания тепла. Сейчас он уже смог раздеться до футболки и штанов, а часа через три они смогут нормально помыться и лечь спать. Ветряки отлично справлялись со своей задачей, как и огромный дизельный генератор за стенкой. Над ним Винчестер трясся как над родным ребенком. Именно он давал основное тепло и возможность выжить, и именно Дин был ответственен за его исправность.
Сэм в очередной раз храбрился и писал, как скучно в больнице, как он завидует Дину и его приключениям. Спрашивал про белых медведей и котиков. Все как обычно и до боли важно.
Кастиэль очень долго рассматривал его тарелку с ужином, удивленно подняв брови. Наконец не выдержал:
— Что это?
— Еда.
— Уверен?
— На все сто процентов. Что не так?
— Мы в Антарктиде, приятель. У нас должно быть самое лучшее питание, чтобы не сдохнуть и не сойти с ума. А ты ешь какую-то белковую херню.
— Я в курсе.
Кастиэль вдруг начал озираться.
— Эм, ты здесь против своей воли?
Дин улыбнулся и отхлебнул чай. С малиной. Пусть это и просто химическая добавка.
— Нет.
— Почему тогда такое скудное питание?
— Деньги нужны, — ответил он уклончиво и с мнимым аппетитом запихнул ложку в рот. — Не переживай, ноги не протяну.
— Точно?
— Я тут уже три месяца, даже не похудел особо.
Дин продолжил есть, в душе мечтая о той плитке шоколада, что лежала рядом и манила его. С чаем еда была намного вкуснее, и он быстро умял свою порцию, тогда как Кастиэль только растягивал удовольствие, жмурясь в клубах пара от заварной лапши.
В целом начало для совместной работы было нормальным. А то, что парень оказался приятным на внешность, так это издержки сексуального воздержания. С кем не бывает.
Выходить на улицу приходилось независимо от желания. Дин делал обход, снимал показания на датчиках и осматривал повреждения. Зимовка в Антарктиде была подвигом не только на словах, но он пережил зиму и часть весны. Деньги на счете таяли с унылой регулярностью, но это приближало Сэмми к выздоровлению, поэтому Дин подписал контракт на все лето, и подумывал продлить его на осень и зиму.
Кастиэль оказался необременительным и общительным парнем. Намного веселее прошлого напарника, который был нелюдимым и не особенно чистоплотным. От Каса, как вскоре стал сокращать его имя Дин, всегда пахло чем-то вкусным. И дело было даже не в еде. Хотя и в ней тоже.
Уже на второй день, он заявил, что не может смотреть на все это дерьмо и поставил перед Дином тарелку с рисовым супом.
— Я не буду.
— Будешь, это вкусно.
— Это твое.
Кастиэль закатил глаза и посчитал до пяти. Дин видел, как шевелились его губы.
— Слушай, я понимаю, что у тебя гордость и все остальные мужские атрибуты брутальности и самцовости в наличии, но я не могу жить с человеком, который питается какими-то отходами. Моих запасов хватит на пять человек, а нас тут двое. Поэтому не заставляй меня выбрасывать твои запасы белым медведям. Не трави зверушек.
Дин усмехнулся и принюхался. Пахло очень заманчиво, а физик был настроен весьма решительно. Да и ладно. Хочется ему поделиться, Дин не будет возражать.
— Спасибо.
— Вот и умница, хороший мальчик.
Дин в шоке посмотрел на парня, а тот замер, словно бы опомнился и внезапно расхохотался.
— Прости, черт, просто мы недавно завели пса. И, кажется, основы дрессировки быстрее привились у меня, чем у него.
Объяснение было нормальным и Дин принял его. Хотя было приятно, хоть в кои-то веки от кого-то услышать, что он хороший мальчик. Любовники его такими нежностями не баловали, да и были они в далеком прошлом. После аварии жизнь разделилась на до и после. До нее у Сэма были шикарные возможности, перспектива учебы и будущее успешного адвоката. После — он прикован к постели и нужно сделать еще несколько операций, чтобы он смог ходить. При удачном стечении кучи факторов.
Дин и сам не заметил, как положил себе добавки и налил чаю напарнику, ломая после этого шоколад и двигая его на середину стола. Так он всегда делал дома, делясь всем с братом и это ощущение странным образом поселилось в нем. Кастиэль был уютным.
Он, конечно, был странным и умел уходить в мир своих расчетов, но, выныривая из них, готовил, убирал и вообще умел ненавязчиво устроить их общий быт. Дин реально отвык от этого. Обычно это он пытался устроить какое-то подобие уюта в их холостяцкой квартирке, но у него мягко говоря не получалось. Сэм постоянно просил его остановиться и перестать расставлять бутылки от виски, как вазы. А искусственные цветочки настойчиво просил отнести на кладбище. Что он понимал?
Первая неделя пролетела в обычных заботах и хлопотах. Дин заполнял журнал на станции, Кастиэль какой-то свой дневник с научными подсчетами. Белые медведи не лезли с наглыми рожами к их запасам, как и песцы. Мороз снизился на пару градусов, но ветер усилился и это беспокоило. В прошлый раз сорвало антенну, а через пару дней встал один из ветряков. Дин оделся, взял приборы и вышел в белоснежную пустошь, предупредив Каса, что если не вернется через полчаса, тот должен выйти его искать. Физик, вроде бы, понял.
Ветряк немного погнуло, видимо ветер уронил на него тяжелую глыбу и теперь гнутый край задевал механизм и тот не хотел крутиться, как положено. Дину предстояло снять поврежденную деталь и поправить ее. Желательно в тепле.
Пришлось совершить парочку практически акробатических трюков, прежде чем ему это почти удалось, но резкий толчок, завалил лестницу, и они вместе упали на не очень-то мягкий снег. Деталь осталась в руках, но не вся. Дин от души выругался и поднялся на ноги. Рядом с лестницей валялась тушка небольшого зверька, судя по всему животное ослабло и не смогло спрятаться от ненастья. Меткость удара поражала, но думать об этом было некогда. Дин снова приладил лестницу и забрался, чтобы доснять деталь лопасти. Ветер усиливался и ему стоило поторопиться.
Кастиэль очнулся только, когда его окатило ледяным воздухом, а рядом приземлилась замороженная тушка песца.
— Это что?
— Добыча, — осклабился Дин и засунул замерзшие руки в подмышки. — Вообще-то меня больше часа не было.
— Ох, — покраснел и резко вскочил. — Прости, пожалуйста, я совсем забыл. Ты как?
— Доломал ветряк, добыл шкурку и обморозил задницу. С тебя на выбор: ремонт, освежевание, спасение моей прекрасной пятой точки.
Кастиэль покраснел еще сильнее и уставился в пол. Дин даже опешил. Он постоянно шутил ниже пояса. Со всеми. Это ничего не значило и даже гетеросексуальные парни нормально реагировали на этот откровенный стеб. А тут человек краснеет, как красна девица. Это ведь то, о чем он сейчас подумал? Кастиэль воспринимает это, как флирт? Господи, неужели в кои-то веки Судьба подкинула ему парня-гея? Обыкновенного, без всяких там жеманных повадок, бабских закидонов, да к тому же симпатичного? У него аж в штанах потеплело от радужных перспектив.
— Эй, Кас.
— А? — поднял на него заполошный взгляд парень.
— На счет задницы и освежевания я пошутил, а вот с ветряком можешь помочь. Я сейчас починю, а ставить вместе пойдем.
— Хорошо. Извини, что я забылся.
— Нормально.
— А трупик, где взял?
— Ветром принесло, не пропадать же добру.
— И ты реально его того? — ученый аж позеленел, а Дин рассмеялся.
— Я в подсобке это сделаю, не бойся. А сейчас может чаю? — и он сделал самый лучший щенячий взгляд Сэма.
Сработало. Кастиэль тут же бросился кипятить воду, доставать сладости и заварку. Дин смотрел и радовался. Соблазнять этого парня будет приятно.
Ветряк работал, как новый, и они смогли засчитать себе все работы как сверхурочные и устроить выходной. Дин действительно освежевал песца, хотя и сам не знал к чему ему этим заниматься. Но врожденное чувство хозяйственности не отпускало.
Кастиэль предложил сделать роллы и посмотреть фильм на своем ноутбуке, Дин не отказался и всячески мешал. Со своей точки зрения он помогал, конечно, но по факту просто нагло пользовался смущением коллеги и откровенно его лапал. Особенно, когда попросил научить его скатывать нори с рисом.
Выбор фильма пал на «Сорок семь ронинов» и это было логично учитывая роллы. Дин новинку еще не видел и смотрел с интересом, учитывая, что актер ему нравился. И в этом смысле тоже.
Когда закончились роллы, Кас предложил пересесть на диван и это звучало соблазнительно. Дину понравился их ужин, когда они периодически стукались палочками и улыбались друг другу.
На диване скаутское расстояние портило угол обзора монитора, поэтому Дин быстро его сократил и закинул руку на спинку. Кастиэль выглядел смущенно, но не слишком. Он периодически облизывал губы и к концу фильма это было очень уж заметно. Дин и не удержался.
— Так переживаешь за парней? — прошептал он в самое ухо.
— А? — дернулся от неожиданности Кас и четко мазнул своими губами по диновым.
Глупо было зажиматься и делать вид, что все случайность. Дин прижался ближе и завладел мягкими губами, обхватывая тело и стараясь не переусердствовать. Кастиэль не оттолкнул. Напротив, он с радостью ответил и ужом заполз Дину на колени, перехватывая инициативу, но не напирая. Дыхание было с привкусом имбиря, но Дину это даже нравилось. Японский вечер обещал перерасти в ночь, а японцы в постели затейники.
— Я думал, что ты натурал, — прошептал ему в губы Кастиэль, когда его руки уже залезли в штаны и пытались прорваться к заветной заднице.
— А если бы я с ходу сказал, что гей, ты мне прямо на взлетной полосе дал? — пропыхтел Дин, сражаясь с чертовой рубашкой.
— Нет, конечно, — Кас переместился губами к уху и лизнул его, а затем пососал, чем вызвал у напарника стон полный желания. — Но я бы не морозился так долго, решая, стоит ли к тебе подкатить или рискую получить в глаз. Ты весьма сексуальный, Дин.
— Мне кто-то это уже говорил, — не остался в долгу Винчестер и сжал-таки упругие половинки в ладонях.
Кастиэль был не против, хотя и сообщил ему, что нужно подготовиться. Дин с видимым нежеланием отпустил физика в душевую, предварительно еще раз закрепив их общие намерения поцелуем. Тело требовало хоть какой-то разрядки, и он прибрался на кухне, а затем в столовой и наконец-то сдвинул обе койки вместе, и даже смог сделать ширму, чтобы все остальное пространство не сбивало с романтического настроя.
В голову пришло даже зажечь небольшой обогреватель и подтащить его к спальному отсеку, чтобы было потеплее. Не то, чтобы в другие ночи они сильно мерзли, но предстоящее мероприятие предполагало обильное потовыделение, а болеть Дин не собирался.
Вообще в голову лезли всякие глупости, но Кастиэль наконец-то вышел, окутанный паром и в одном полотенце. Он резво прошмыгнул в подготовленную постель и улыбнулся.
— Миленько.
— Самому нравится. Не против, если я тоже загляну в душ?
— Нет, оставил тебе горячей воды.
— Спасибо.
Воды действительно хватило ровно на то, чтобы вымыть стратегически важные места и слегка ополоснуться. Когда он вышел, то свет в помещении был приглушен и только экран ноутбука освещал постель, прокручивая какой-то музыкальный клип на минимальной громкости. Романтика била наотмашь, и он решил, что это месть Судьбы за все его годы без оной.
Кастиэль был мягким и податливым, но в тоже время его тренированное тело позволяло мять его без излишней нежности. Дин любил именно таких мужчин — крепких.
Чужой член лег в руку приятной тяжестью и пальцы соскользнули по нему до яиц, чтобы приласкать их. Кастиэль доверчиво раздвинул ноги и позволил это, прижимаясь к Дину, и не прерывая томного поцелуя. Самое волнительное в сексе, по мнению Винчестера, было именно это — изучение партнера. Он мягко подрочил Касу, погладил ладонью промежность и опустился вниз, чтобы ощупать это место получше.
Партнер не был против и от него прилетел благодарный вздох, когда Дин, смочив губы, прошелся ими по набухшей головке. Член у Каса был приятного, немного темного оттенка, а головка такая бархатная, с капелькой смазки, что он тут же слизал ее и покатал на языке, пробуя вкус. Ему понравилось, как и то, что Кас начал что-то шептать от возбуждения.
Пальцы прошлись по всей длине члена, ощупав выпирающие венки и оценив приличный размер. Он любил, когда член чуть больше стандартного, а тут еще и идеально ровный, просто манящий взять его в горло. Что Дин и поспешил сделать, предварительно облизав головку. Его губы обхватили упругий ствол и с наслаждением прошлись по нему вниз.
Стон партнера прокатился приятными мурашками по телу и Дин отметил, что сам потек от возбуждения. Ему нравилось делать хорошо тем, с кем он спал. Никто не мог бы назвать его эгоистом в постели, просто потому, что Дину нравилось трахаться. Именно так — начиная с поцелуев и минетов, потом немного римминг, растяжка и проникновение в тугое нутро. Так, чтобы партнер прочувствовал всю длину и ширину его немаленького достоинства, но принял все богатство с видимым желанием. Дин не любил дискомфорт во всех его проявлениях. Да, в жизни приходилось терпеть некоторые лишения, но в постели он был перфекционистом. И, кажется, Кас оценил это по достоинству. Он так мило цеплялся за его плечи, когда головка достигла горла, и Дин даже не собирался задыхаться или чего похуже. Он с удовольствием насаживался на касов член, и удерживал его по паре секунд в горле, чтобы потом отпустить и вылизать по всей длине. Обсосать головку, понежить пальцами яйца и снова глубоко взять, спускаясь к дырочке, которая через десять минут таких вот ласк, уже приветливо ждала его.
Кастиэль сходил с ума. Он и предположить не мог, что понравившийся ему парень окажется геем, да еще с таким опытом и рвением. Нет, у него были партнеры, которые брали в рот без брезгливости, но то, что творил Винчестер, выходило за рамки и весь его предыдущий опыт. Он сосал у него так, словно в этом был смысл жизни. Жадно, нежно, глубоко. Кастиэль боялся, что кончит от такой прыти. У него, между прочим, нормального секса несколько месяцев не было. Хотя, судя по всему, у Дина тоже.
Пальцы кружили вокруг слегка раскрытого входа и Дину нравилось дразнить Каса, не засовывая сразу, а растирая слюну и продолжая сосать. Уже не так жадно, чтобы тот не кончил раньше времени. В его планы входило довести Новака до грани своим членом. И желательно без рук. Он любил смотреть, как партнер кончает от давления на простату, потерявшись в пространстве и времени. Интересно, сможет ли Кас?
Смазку ему бросили прямо в лоб и Дин рассмеялся. Он немного выпрямился и оценил взъерошенный вид Кастиэля. Тот был в лихорадочном румянце, со сверкающими глазами и красными губами.
— Я думал, что ты его сожрешь нахрен, — с нереально крутой хрипотцой выдал ему Кас.
— Я же сыт, ты забыл? — и Дин выдавил немного геля на пальцы, погрел его и приставил к дырочке. Сам же навис над физиком и жадно впился ему в губы.
Это было немного мокро, но не противно. Кас слизывал с его губ свой вкус и урчал, прижимаясь всем телом и пытаясь найти динов член.
— Хочу отсосать тебе, — громко выкрикнул он, потому что чужие пальцы добрались до него и один очень уверенно влез вовнутрь.
Он хотел этого, безумно и настолько сильно, что и сам удивлялся. Но он прекрасно чувствовал, как раскрыт его проход и, как жаждет ощутить внутри неслабый агрегат Винчестера. Пальцы пробежались по предполагаемому, и он задохнулся от волнения. Настолько крупные парни у него в прошлом не встречались. Но то, что творил Дин напрочь отгоняло все страхи. Кас действительно хотел взять все это в рот. А еще фантазия, что проснулась неделю назад, подсовывала ему картинки, где он сосет Дину прямо на кухне и в гостиной. И еще за ноутом и желательно во время работы. Что все графики катятся к чертям, пока он сосет у этого сногсшибательного парня.
Дин не стал отказываться, и просто стянул Каса пониже, перевернулся и встал у него над головой. Он сам провел членом по полным влажным губам. Сам притерся к ним и соскользнул в открытый рот. Там было мокро и жарко. Тонкие пальцы тут же обхватили его ствол, а юркий язык облизал головку. Дин решил, что член в надежных руках и вернулся к прерванному занятию.
Кас оказался гибким, и он просто задрал ему ноги повыше, и прошел языком по уже смазанной дырке. Лубрикант не входил в перечень его излюбленных блюд, но он наплевал на это и просто ввинтился языком в проход. Парню снизу понравилось настолько, что динов член чуть с яйцами не провалился в гостеприимный рот. Желание набирало обороты, как и распаленная фантазия. Он вылизывал Каса, не забывая посасывать ему член и облизывать яйца. Но как бы все это не заводило, вовнутрь хотелось с каждой минутой все сильнее. Дин начал проталкивать лубрикант внутрь прохода и совать туда же пальцы. Дырка охотно подчинялась его натиску.
— Хочу трахнуть тебя, — выпрямляясь и вынимая член из чужого рта.
Кастиэль не возражал. Он податливо прогнулся в спине, когда Дин перевернул его на живот и поставил на четвереньки. Потом он поменяет позу, чтобы быть лицом к лицу, но сейчас Касу нужно принять его с минимальными потерями. Он выдавил смазку себе на конец, упакованный в презерватив, и пристроился сзади. Проведя рукой по влажной спине Новака, он успокоил его и подготовил ко вторжению. От парня донеслось шипение, когда он попробовал вставить, и он тут же остановился, вынимая толстую головку.
— Еще раз?
— Да, не торопись.
Дин сдерживался, как мог. Войти удалось раза с двенадцатого, и Кас часто дышал, привыкая к размеру.
— Это самый огромный хуй, что мне довелось принять.
— Верю, малыш, — усмехнулся Винчестер и слегка двинул бедрами вперед.
— Блять, да, — Кастиэль максимально расслабился и зарылся лицом в разворошенные простыни. — Вставляй. — Донеслось из его убежища и Дин продолжил движение.
Внутри было охуительно узко. Дин вынимал чаще, чем хотелось, но зато дырка под его членом расходилась все охотнее и охотнее. Несколько минут этих игр, и он ворвался в Каса на всех парусах, заставляя того закричать и дернуться.
— Блять, — донеслось снизу. — Еще.
— Есть, сэр, — шлепнул Дин по белой ягодице и стал наращивать темп.
Движения были по кайфу обоим, он оценил это, потрогав член Кастиэля. Тот покачивался и был возбужден, что не могло не радовать. Дин притормозил, вышел и перевернул парня на спину. Поцелуй и движение вовнутрь совпали, и он выпил громкий стон Кастиэля, заставляя его обвить себя ногами. Дин чувствовал, как скатываются бисеринки пота по его спине. Как двигается член, пусть и в резинке, но в шикарной заднице. Как дрожит под ним парень и шепчет, требует, кричит. Кастиэля выгнуло, когда он кончал от прицельного попадания по простате. Дин последовал за ним, зная, что дальше может быть уже больно. Он излился в презерватив, и они оба затихли, шумно дыша, и не пытаясь пошевелиться.
Было слишком хорошо от пережитого оргазма и лениво от всего вечера в целом. Дин мог смело засчитать себе самое лучшее свидание.
— Ты как?
— Нормально, только слезь с меня, — попросил Кас и Дин скатился с него.
Новак с удовольствием свел ноги вместе и блаженно выдохнул.
— Могу с уверенностью заявить, что это был лучший секс в моей жизни.
Дин отпустил смешок и провел рукой по липкому животу. Кас кончил очень красиво. Он зажмурился, приоткрыл рот, и отпустил себя. Без рук, только стимуляция простаты, все как любит Винчестер.
— Рад сообщить тебе, что у нас есть куча времени, чтобы повторить.
— М, заманчиво, — улыбнулся Кас и провел рукой по сперме. — Интересно, вода нагрелась?
— Должна была. Можем сходить вместе, чтобы точно хватило.
— Через пять минут. У меня ноги онемели.
— А с виду спортивный парень.
— У тебя член как таран, не удивлюсь, если в последние минуты ты мне прямо в костный мозг заколачивал.
Они оба рассмеялись, и Дин приобнял парня, чтобы поцеловать в висок. Обычно он не утруждал себя особыми нежностями, но им тут еще с месяц друг друга терпеть. И секс был выше всяких ожиданий. Можно и побаловаться.
Дина насторожили следы около ветряков и амбара. Видимо какой-то мишка решил, что они легкая добыча, и подошел слишком близко. Он переместил ружье с левой руки на правую и осмотрелся. Сейчас было тихо, ветер взял передышку и дал возможность разглядеть очертания гор вдалеке. Скоро начнется настоящая арктическая весна и эти места будут кишеть живностью, в следствии чего сюда и ринется большая группа ученых. Но это в будущем, а сейчас стоило обезопасить себя от лазутчиков.
— На улицу ходим вдвоем, у нас гости.
— Кто? — Кастиэль поднял голову от монитора и встревоженно посмотрел Дина.
— Медведь. Вроде бы один. Бобби говорил, что пару лет назад был неприятный случай и просил избегать подобного. Животные под охраной, а мы нет, если вкратце.
— Ясно.
В ружьях были транквилизаторы, чтобы не убивать животное, решившее напасть на человека, но спасти его потенциальную жертву. Тут все-таки не медвежий ресторан с деликатесами. Дин был спокоен, он отлично стрелял, да и Сингер в свое время часто брал их с Сэмом на охоту. А вот за Каса он переживал. Несмотря ни на что, он успел привязаться к этому парню. И дело вовсе не в сексе, хотя он и был очешуительным. Нет, ну правда. Кастиэль оказался неутомимым кроликом. И как его задница только выдерживала? Они трахались каждую ночь. Хотя по выходным могли вообще не вылезать из койки. А когда на Каса нападало игривое настроение, он мог заловить Дина где угодно и, стоя на коленях, высосать душу оттуда, где ее стопроцентно быть не могло. Смазка таяла на глазах, и Дин присматривался к растительному маслу. На крайний случай.
А еще Кас готовил. Вкусно. И не только японскую еду. Картошка с тушенкой в его исполнении чуть не заставили Дина проглотить язык от удовольствия и долго мычать, пытаясь выразить свое восхищение. И при всем при этом он не выпендривался, не задвигал ему научные теории, но и не молчал. Рассказывал какие-нибудь байки про университет, в котором трудился. Про студенческие годы, про семью и собаку. Про брата шли отдельные истории, потому что брата Кастиэль любил, но хотел убить из-за гадкого чувства юмора. Дин сравнивал себя и свои отношения с Сэмом, видел отличия, но о брате почему-то молчал. Да и не хотелось портить атмосферу непринужденности тяжелым сочувствием. Он не любил, когда их жалели.
Дин с каждым днем чувствовал, как увязает, как привязывается, и все выходит за рамки простого траха. Ему снятся сны, в которых они вместе, и он знакомит Каса с Сэмом. И это немного пугало, потому что Сэм не знал о его предпочтениях в сексе. Да и будущего никакого не предвиделось. Дин связан контрактом, а Кас скоро уедет и вряд ли вернется. У него разовая работа для диплома, и материала он насобирал целую кучу, ставя какие-то эксперименты, в которых Дин мало что понимал. Они друг другу ничего не обещали и не будут, потому что это просто качественный секс и релакс. Так им проще жить в завываниях ветра и низких температурах. Так проще не сходить с ума в белоснежной пустыне. Да, именно так.
Ветер дул как из аэро-трубы уже третьи сутки.
Дин испытывал определенное волнение за аппаратуру и вполне обоснованно. Антенну сорвало еще на первые сутки, и он достал допотопное радио, способное передавать азбуку Морзе. Ветряки работали как сумасшедшие и, кажется, погибать не собирались. Если только в них не прилетит что-нибудь вроде птицы, но пока Бог миловал.
Генератор работал исправно, и они вполне могли пересидеть этот ураган в укрытии, Кас махнул рукой на свои расчеты, заявив, что жизнь дороже. Поэтому они с пользой проводили эти дни вынужденного заточения.
И все бы прошло хорошо, если бы на четвертый день со стороны хранилища не раздался жуткий треск. Ветер ворвался в помещение, вмиг выхолаживая его, и Дин начал быстро одеваться, глазами ища ружье и крича Касу, чтобы тот отошел в сторону кухни.
Кастиэль очень сильно сглупил в первые же минуты. То ли любопытство, то ли желание сберечь запасы, но он зачем-то ринулся в сторону хранилища и тут же был атакован. У Дина похолодело внутри, когда он сначала увидел, а потом услышал хруст. Тело мужчины отлетело к противоположной стене, а в проеме показалась рычащая морда белого медведя.
Решение пришло тут же, в доли секунды. Ружье было заряжено и Дин даже не особо целился. Он просто высадил в хищника все пять капсул и бросился к раненому. Медведь бушевал, получив один шприц в морду и пытался вытащить его, но безуспешно.
Все происходящее вспоминалось потом, как отдельные кадры. Вот он подбегает к Касу. Вот переворачивает на спину и зажимает рану на боку. Диагностика примерная, он не врач, но оказание первой медицинской помощи отрабатывал с полной ответственностью. Температура стремительно падает и ему нужно сделать выбор. Он зажимает рану какой-то тряпкой, стягивает с себя ремень и старается зафиксировать все это месиво. В голове бьется мысль, что в минус тридцать им не выжить, поэтому он выпихивает тушу медведя, используя для этого диван и какую-то жердь. Адреналин придает силы, и он запирает дверь, перекрывая тем самым доступ морозу и ветру. Все обогреватели на полную, потому что его уже трясет от холода.
Он возвращается к Касу и еще раз осматривает его. Судя по всему, медведь замахнулся и ударил только один раз. А головой Кас приложился уже сам. Дин подхватывает его и тащит на стол в кухне. В аптечке есть все необходимое и он открывает рану, вооружившись антисептиком, зажимами и иглой. Раны глубокие, но ему удается остановить кровь, обработать поверхность и зашить. То, что Кас в отключке очень сильно тревожит, но помогает не нервничать. Пальцы еле слушаются его потому, что в помещении до сих пор стужа. Дин боится, что медведь повредил генератор, но через полчаса чувствует, что становится теплее. Он старается не думать, не допускать даже мысли, что Кас может умереть. Но когда приводит его в чувство, испытывает огромное облегчение, что все удалось.
Он переложил напарника на койку, предварительно застелив ее одноразовыми пеленками, которые всегда хранились рядом с аптечкой, а затем укутал его во все одеяла, что нашел.
Кастиэль дезориентирован и Дин дает ему горсть таблеток, чтобы снять боль. Он и в ампулах нашел, но решил приберечь, если дальше будет хуже. Раненый выпивает все, что дали и со стоном проваливается в беспамятство. Дину страшно, но он не разрешает себе это чувство.
Вместо истерики, он одевается, берет ружье и топор, и выходит из помещения. Ему нужно проверить и оценить ущерб, а также решить, что делать с тушей медведя. Оставлять его около дома опасно. Если он смог прорваться в хранилище, то остальное здание его не остановит.
На морозе трудно дышать и соображать. Он чувствует, что устал, но знает, что не имеет права на отдых. Беглый осмотр дает все основания предполагать, что медведь был один. Он пытался сделать подкоп под их склад, видимо его привлек запах. В любом случае, животное здорово оголодало, раз пошло на такое отчаянное преступление. А быть может из-за бури он вообще не учуял запах человека. Обычно медведи старались не соваться туда, где были люди. Дин решил спасти все, что получится и начал перетаскивать коробки в дом. В ходе разбора завала, он нашел растерзанный труп песца и пришел к выводу, что именно этот зверек сделал первоначальный подкоп, а потом уже хищник покрупнее решил отвоевать добычу. Медведь спал не сном праведника, но как убитый и пока что не предоставлял проблем. Однако приходилось думать куда его деть. Убить Дин не мог. И дело не только в Красной книге. В конце концов жизнь двух человек в его понимании превышала жизнь медведя. Но он бы не смог хладнокровно прирезать животное во сне. Бобби учил убивать одним выстрелом. Быстро и безболезненно.
Пришлось откапывать дверь в гараж, где хранился небольшой вездеход. Это был один из экстренных способов добраться до большой станции, где круглогодично находились люди.
На жутком ветру, при морозе около тридцати градусов, засыпанный снегом и с обмороженными руками, ему удалось вывести вездеход из небольшого гаража, завести его и привязать тушу медведя. Для буксировки так же пришлось разобрать часть стены хранилища, потому как мишка подкоп сделал, а потом просто разнес часть стены, когда в этом самом подкопе застрял.
Попутно Дин забегал в дом, чтобы проведать Каса и хоть немного согреться. Через три часа с начала первого выхода из дома Дин смог отбуксировать тушу на несколько километров от их жилища. Он даже оставил воришке немного провизии, чтобы тот не надумал вернуться.
Дин чувствовал, что двигается уже на пределе своих сил. Тело было словно из ваты и дрожало не только от холода. Ветер завывал в ушах, насвистывая ему колыбельную, от которой клонило в сон. Когда он загнал вездеход и на полусогнутых ногах дополз до помещения, он уже точно знал, что практически умер. Колыбельная смерти погрузила его в белый шум, и он просто рухнул, едва заперев дверь.
Приходить в себя пришлось самому и в не самой удобной позе. Во рту пересохло так, словно бы он был не в Антарктиде, а в Сахаре. Единственное, что отметил мозг — это стон со стороны кровати. Именно это подхлестнуло сильнее всего. Дин встал и начал аккуратно раздеваться. Он не знал сколько прошло времени с того момента, как он забаррикадировал все двери, но судя по всему много. Пальцы, как ни странно, слушались и он порадовался, что не отморозил их до конца. Кас стонал все громче и Дин поспешил к нему, хватая по дороге упаковку ампул.
— Как ты?
— Дин?
— Я, кто же еще. Потерпи, мой хороший, сейчас сделаю укол.
— Пить.
Дин взял приготовленный заранее стакан и поднес к потрескавшимся губам. Дал выпить совсем немного, просто чтобы смочить горло, остальное допил сам.
— Как ты?
— А ты?
— Хреново. Все болит.
— Я знаю. У тебя сломано несколько ребер, сотрясение мозга и парочка моих авторских швов на тушке. Надеюсь тебе нравятся шрамы.
— Спасибо, — Кас поймал его за руку. Это было слабым пожатием, но Дин присел рядом и посмотрел в глаза.
Было больно видеть сильного мужчину в таком состоянии, но он подозревал, что и сам не красавец сейчас. А, быть может, все дело было в том, что он реально испугался. Не за себя, не за припасы и не просто самого медведя, он испугался за Кастиэля. Что может потерять его. Сердце забилось сильнее от осознания этого факта и Дин испугался, что все эмоции отражаются у него на лице. Они ведь просто спят вместе. Так совпало, и вполне удачно. Но чувства. Дин отогнал все мысли на эту тему и встал, чтобы раздеться окончательно. В помещении было уже тепло, и он убавил температуру на реостате, а затем решил осмотреть Каса.
Они перекидывались недлинными фразами, пока Дин заглядывал под бинты, делал укол и менял повязку. Затем ему пришлось рассказать Касу об обстановке и успокоить, что они выживут несмотря ни на что. Кастиэль слабо улыбнулся и прошептал что-то типа: «Мой герой», прежде чем уйти в сон.
Буря стихла через двое суток, в течении которых Дин отправил несколько сообщений SOS. И на утро третьих суток услышал звук вертолета. Он испытывал двоякие чувства, когда собирал вещи Кастиэля и даже умыкнул одну из грязных футболок, просто потому что та одуряюще пахла им. Он был и рад помощи, и не рад. Ведь вертолет унесет у него того, кто стал так дорог за этот месяц. Но зато спасет его, ибо Кас потерял много крови и слабел прямо на глазах. Он приходил в себя, просил дать воды, но есть отказывался и забывался лихорадочным сном. Врачи спасут его, если поторопиться. И Дин старался не быть эгоистом.
Он еще долго стоял и смотрел, как удаляется и исчезает черная точка в небесах. Буря внесла коррективы в их зимовку и теперь к нему пришлют нескольких ребят, чтобы помочь починить отсек для провизии, укрепить его и собрать данные для ученых. Все как обычно, с той лишь разницей, что у Дина внутри осталась зиять огромная брешь. Он выглядел, как и прежде, улыбался, делал всю необходимую работу и мог ответить в любой момент на любой вопрос. Но внутри он словно бы заледенел от волнения. Не было страха перед белоснежными вершинами, перед сильными ветрами, что нехотя отступали перед весной. Был страх за жизнь человека и Дин понимал, что по значимости Кастиэль стоял для него теперь рядом с Сэмом. Это-то и пугало.
Через пару недель ему пришло письмо от Каса, в котором он поблагодарил его за спасение жизни. И все. Кратко. Сухо. Без желания увидеться и без обратного адреса. Дин принял это, сложил письмо обратно в конверт и убрал к письмам Сэмми, что хранил в небольшой коробочке из-под печенья. Жизнь шла своим, давно продуманным чередом, и он снова с нетерпением ждал, когда брату сделают операцию, способную поставить его на ноги. Все только ради этого, а потрахаться он себе еще кого-нибудь найдет. Не всю же жизнь ему куковать в Антарктиде.
Три года спустя. Пало-Альто. Стэнфорд.
Дин чувствовал, что волнуется и старался взять себя в руки. В конце концов Сэму предстоит проучиться в Стэнфорде пять лет и нужно ослабить материнский инстинкт, как любил это называть Сингер. Но Дин все равно волновался. Сэм только полгода как стал ходить без трости, а черти уже занесли его на другой конец материка. Втайне Дин гордился братом и полной стипендией, что тот смог получить после поступления. Сам он планировал перебраться из Лоуренса в Сан-Франциско, чтобы помогать своему маленькому гению, но пока особо не распространялся на этот счет. Сэм был благодарен ему, безусловно, но все равно рвался на свободу и просил убрать все подушки безопасности. Жизнь не угасла в нем, и можно было только радоваться, что чертовы звезды сложились как нужно, и Сэмми снова здоров.
Дин и радовался, от чистого сердца.
Было очень шумно, и Сэм как-то сразу заразился всем этим балаганом, который назывался общежитием. Студенты сновали сюда-туда, кричали приветственно и просто дурачились. Дин, которому не выпало в этой жизни учится в колледже, испытывал сейчас смешанные чувства. Как хорошая наседка, он хотел всыпать всем по первое число и распихать по комнатам, а как склонный к любой движухе молодой еще мужчина, рвался влезть в различные авантюры, что закручивались прямо в коридоре. Сэм еще на взъезде указал ему на девиз университета: «Веет ветер свободы». И попросил дать ее ему, предвкушая студенчество и все, что с ним связанно.
В этот раз наседка взяла вверх, и он выцепил брата из когтей какой-то брюнеточки.
— Значит так…
— Дин, пожалуйста. Я не собирался никуда идти с ней.
— Надеюсь.
— Я помню, зачем я здесь, но быть фриком с первых же дней совсем не хочется. А Руби сказала, что все мне покажет.
— Слушай, я очень надеюсь, что она покажет тебе свои сиськи и что там у нее еще имеется, — он специально смотрел в упор, чтобы видеть смущение мелкого. — Но надеюсь, что ты не вылетишь отсюда через неделю. Путь был слишком долгим, Сэмми.
— Я помню, Дин, — брат посмотрел хмуро . — Это именно я хотел поступить сюда.
— Помни это, когда ее руки будут мять твои яйца, малыш.
Сэм вспыхнул по новой, а в комнату постучался и вошел некий «суповой набор». По-другому Дин просто не мог идентифицировать этого парня.
— Привет, я Гарт, — помахало это улыбающееся недоразумение и Дин выдохнул.
Два ботана в одной комнате — это именно то, что нужно. А он пока может пойти и принести коробки из машины. Пусть знакомятся.
Подростки обоих полов, разных цветов кожи и возрастов сновали под ногами и откровенно мешались ему. Коробок было всего две, но он поставил их одну на другую, чтобы сэкономить время и теперь старался не уронить, чтобы Сэм не ныл, что он все сломал. Опять.
Рядом раздался чей-то смех и Дин почувствовал подножку, но прежде чем упасть ощутил сильную руку на предплечье, что удержала его. А затем грозный голос:
— Уокер, кажется, вы ошиблись корпусом.
— Я тут в гости зашел, профессор.
— Рад за вас. Еще раз увижу, будете драить мензурки после бубонной чумы без перчаток.
Видимо, это было серьезным предупреждением, потому что того, кого назвали Уокером ветром сдуло.
Дин повернулся всем корпусом, отставляя коробки немного в сторону, чтобы освободить обзор на спасителя и замер. На него в полнейшем удивлении смотрели синие глаза, которые он безуспешно пытался забыть все три года.
Нет, он, конечно, пытался сойтись с кем-нибудь после того, как вернулся после годичного контракта в Антарктиде. Он даже совершил каминг-аут перед братом и пытался пожить нормальной жизнью с одним хорошим парнем. Но однажды, совсем случайно, назвал его в постели Касом. Фингал две недели украшал его левый глаз, а парень съехал буквально за час.
И вот причина всех его бед в личной жизни, стоит и смотрит, а еще не может поверить своим глазам. Словно бы Дин может.
— Эм, утречка, Кас?
— Господи, — смог выдавить из себя брюнет. — Дин. Ты что? Учиться решил?
— Нет, спаси тот, кого ты только что помянул. Сэмми поступил в Стэнфорд, — и он счастливо улыбнулся.
Однако улыбка резко погасла, когда Кастиэль поджал губы и кивнул, словно бы в ответ на не заданный вопрос. От удивления не осталось и следа, зато появилась складочка на лбу и холодность, которой Дин прежде никогда на этом лице не видел.
— Поздравляю.
— А ты какими судьбами?
— Преподаю тут физику в этом году .
— Ну, логично, — согласно кивнул Дин.
Ему отчаянно хотелось поговорить, расспросить, да просто смотреть и наслаждаться, но что-то такое висело в воздухе, что напрягало не только его.
— Ты как потом? После госпитализации?
— Хорошо. Спасибо, твои действия спасли мне жизнь.
— Ты написал об этом, не за что.
— Ну, мне пора…
Кастиэль поправил складку на рукаве и хотел было пройти мимо, но Дин немного прижал его коробками и получил полный удивления взгляд.
— Вот так и разойдемся?
— А что еще? — спросил с хрипотцой Кас, оглянувшись на студентов, которые поспешили свернуть за угол. — Предложить тебе потрахаться, чтобы отметить встречу?
— Кас… Я что-то не так сделал? — начало доходить до Винчестера, как и то, что руки у него просто отвалятся сейчас.
Он опустил коробки на пол и вопросительно уставился на физика. Тот резко взял себя в руки и напустил надменный вид, которого Дину так же не доводилось видеть прежде.
— Нет, Дин, все было правильно. Наверное. Нас двое, на улице жуткий мороз, а ночи длинные. Если совесть тебя не мучает, то и я ей не судья.
— Совесть моя в полном порядке, спасибо, что спросил, — начал мрачнеть Дин. Он определенно не понимал, что происходит и это раздражало.
Он скучал по этому ублюдку, что отбрил его в коротеньком письме и больше ни разу не писал. Он даже обратного адреса ему не сообщил и обрубил все ниточки. Не то чтобы Дин бегал потом по исследовательскому центру и выспрашивал знает ли кто Кастиэля Новака, но было неприятно почувствовать себя просто грелкой в морозном царстве. И сейчас ему вменяли какую-то откровенную херню.
— Однако, мне совесть не позволяет предлагать тебе что-либо, когда где-то тут в здании твой партнер. Прости, что измена для меня не пустой звук.
— Чего? — у Дина даже челюсть отвисла, и он непонимающе хлопал глазами, но прекрасно понимал, что кто-то тут осел. — Какой еще партнер?
— Сэм. Человек, ради которого ты торчал в Антарктиде.
— Фух, блядь, — он даже прислонился к стенке, чтобы не упасть. От сердца немного отлегло, и ситуация начинала даже забавлять. — Ну, давай. Поведай мне кто выдал тебе всю эту дичь.
— Какую дичь?
— Про меня и Сэма. Встречу — морду начищу. Ну.
— Что? Никто и ничего мне не выдавал. Я лежал в госпитале, когда услышал диалог двух медсестер. Они обсуждали тебя.
— Дальше.
— Мне что всю сплетню передавать? — попытался снова шипеть Новак.
— А то как же. Давай, малыш, что там было такого, что ты сделал такие ошеломительные выводы.
— Я не помню дословно, — холодно сообщили ему. — И вообще мне нужно идти, у меня тут обязанности в отличии от тебя.
Кастиэль попытался пройти, воспользовавшись отсутствием коробок, но Дин схватил его за руку и дернул на себя.
— Стоять. Сейчас мы идем в комнату номер двести четырнадцать, и я знакомлю тебя с Сэмом. Тихо, мать твою, — прошипел он в самое ухо. — А потом у нас будет очень долгий разговор, Новак. Готовься.
Кастиэль выхватил руку из захвата, выпрямился и гордо пошел в сторону обозначенной комнаты. Дин подхватил коробки и пошел следом. Студентов, как ветром сдуло, настолько у профессора впереди был свирепый вид.
Сэм сидел в комнате и жевал сухарики, которые предложил ему Гарт. Он оказался веселым парнем и рассказывал про своих сестричек, братьев и вообще всю родню, которую мольбами уговорил не ехать сюда с ним. Гарт мечтал о свободе и уже несколько раз спросил у Сэма видел ли он надпись при въезде. Девиз университета вселял в субтильного паренька море надежды.
Появление Дина в компании какого-то мужчины было странно, но Сэм встал и забрал у брата коробки.
— Тяжелые?
— Не особо, просто кое-кого встретил. В общем, Сэм. Хочу представить тебе учителя физики и по совместительству моего коллегу в Антарктиде, про которого рассказывал — Кастиэль Новак.
Сэм сразу заулыбался, понимая о ком идет речь. Еще бы, брату выписали огромную премию за спасение человека и даже грамоту вручили красивую. Еще и за гуманное обращение с животными похвалили, хотя за две шкурки песцов по голове не погладили.
— Кас, это мой младший брат Сэм Винчестер.
Дин с удовольствием, даже каким-то мстительным удовлетворением рассматривал гамму эмоций на лице брюнета. Это было весьма забавно и льстило его самолюбию. Вот значит, как — Кас услышал какую-то херню, поверил и решил устраниться. Руки чесались набить эту красивую физиономию, а потом трахнуть не менее красивую задницу.
— Брат? — обрел голос учитель и посмотрел на Дина. — Вы не похожи на братьев. — В голосе явственно звучала претензия.
— Ну, прости. Ты мог бы высказать свои претензии родителям, но их уже нет на этом свете.
— Господи, — мужчина нащупал стул около стены и присел.
— Вам нехорошо? — заботливо спросил Сэм.
— Мне отвратительно, — признался Кас и поднял глаза на Дина. — Я идиот?
— Еще какой, — фыркнул в ответ старший Винчестер. — Мог спросить, между прочим.
— Я же не знал…
— А фамилия тебе ничего не сказала?
— Они не говорили про фамилию. Просто восхищались твоим благородством. Что мол как нужно любить человека, чтобы ради него все деньги на лечение отдавать.
— О чем это он? — удивленно спросил Сэм, в принципе догадываясь.
— О том, что мы с тобой братья-извращенцы. Я люблю мелкого и готов ради него на все, но Кас… Блядь, у меня слов нет. Три года, мать твою.
— Дин…
Виноватые синие глаза смотрели с мольбой и надеждой. Дин просто физически ощутил насколько сильно их обладатель хочет получить прощение. Внутри что-то мощно сдвинулось, и он осознал кто и почему на него смотрит. Кастиэль. Парень, с которым он прожил душа в душу больше месяца и чьи носки вкупе с трусами его не раздражали. Парень, который потрясающе готовит, умеет печь пироги и делает самый крутой минет в любой позе.
— Надеюсь, что ты ни с кем не встречаешься. А если встречаешься, то звони ему и говори, что у тебя резко поменялись все планы на жизнь.
— У меня никого нет.
— Чудненько, — улыбнулся Дин и повернулся к брату. — Я тут задержусь на пару дней. Веди себя прилично, не давай никому заманить тебя на путь разврата и пьянства.
— А сам-то? — усмехнулся ему Сэм.
— Мне можно, я не студент, — подмигнул ему старший, сдернул со стула учителя и растворился за дверью.
— И что это сейчас было? — спросил недоуменный Гарт.
— Кажется, у моего брата резко поменялся статус на Фейсбуке.
Дин молчал всю дорогу, даже когда чужая рука погладила его по колену и попыталась дотянуться до паха. Он просто убрал руку и рулил по указанному адресу. Он не злился, вовсе нет, он просто боялся, что стоит им начать говорить или, не дай Боже, трогать друг друга, и он остановит тачку прямо по середине дороги, чтобы трахнуть этого парня.
В небольшом доме было чисто и ухоженно, Кас жил на третьем этаже и Дин чуть не сорвал с петель дверь, когда закрывал ее. Тут он уже не стал стесняться и просто вжал желанное тело в стену, впиваясь поцелуем-укусом в покусанные за дорогу хозяином губы. Руки шарили по телу, старательно выдергивая рубашку из брюк. Мозги полностью отключились от желания обладать, целовать, вспомнить все, что было. Пальцы нашли шрамы на боку и это немного отрезвило.
— Ты идиот, Кас. Если бы только знал, как мне хотелось поговорить с тобой. Рассказать о чувствах. А ты просто решил все за нас двоих и смылся.
— Прости, Дин, прости, пожалуйста. Сам себя прибить готов, — трепыхался в его руках Кастиэль и пытался расстегнуть ремень на брюках. — Чуть с ума в больнице не сошел, когда представил, что был просто заменой. И что ты любишь Сэма настолько сильно. А я…
— Замолчи, Господи. Что же за наказание такое. Нам в дороге два раза предложили номер для новобрачных. У нас на лбу написано, что мы пара, что ли?
— Дин, — захныкал Кас, потому что молния застряла. — Чертовы тряпки.
— Ты ведь понимаешь, что я сейчас выебу тебя за все три года? И буду трахать несколько дней, наверстывая упущенное?
— Хоть месяц трахай, блядь, только сними с меня брюки, — зарычал Новак и Дин просто порвал на нем ни в чем неповинный предмет одежды.
Комната с кроватью оказалась не так далеко, и они даже не упали, пока двигались к ней. Кас просто выпрыгнул из трусов, перед приземлением на постель, а Дин рассматривал его тело и мстительно медленно раздевался. Кастиэль был в той же прекрасной физической форме. Рельефная грудь, кубики пресса, ухоженная дорожка до паха и колом стоящий член в руке. Дин сглотнул и облизал губы, а затем снова заметил следы на боку.
— Делал коррекцию?
— Немного, нижний шрам вышел очень некрасивым.
— Он был первым, руки тряслись.
— Я понимаю.
— Почему совсем не убрал?
— Память о тебе, — легко признался брюнет и облизал пересыхающие слишком быстро губы.
— А я дрочил на твою футболку. Она до сих пор в шкафу висит, — признался в ответ Дин и снял наконец-то рубашку. — Ты бы мог позвонить, Кас. Наорать. Мы бы хоть поговорили.
— Не мог, — он провел рукой по напряженному члену, рассматривая показательно медленный стриптиз. — Внутри все слово вымерзло. Запретил себе думать о тебе, вспоминать.
— И как?
— Хреново, как видишь. Иди ко мне, пожалуйста, — Кас уже не мог сдерживаться.
Он приглашающе раздвинул ноги и сжал собственные яйца ладонью. У Дина потемнело перед глазами от желания. Три года он пытался доказать себе, что секс это всего лишь химическая реакция, умноженная на физическое удовлетворение. Что любой парень в подходящей комплекции сможет заменить ему Кастиэля. Все увещевания рассыпались прахом, когда он лег сверху и впился голодным поцелуем в полные губы. Таких больше нет. Сколько не убеждай себя, а реакцию тела нельзя подделать. Ему все эти годы хотелось понять, что пошло не так и сейчас, внутри он просто ликовал, получая страстный отклик от того, кого оказывается любил всем сердцем.
Кастиэль жался к нему, пытался дотронуться везде, где только мог и не мог, скулил от страсти и просил, просил, просил.
— Ты ведь не готовился?
— Нет, но плевать. Трахни меня.
Его горячие губы сводили с ума, как и полностью податливое тело, что хотелось мять, нежить, но не сейчас. Дин чувствовал, как страсть сводит его с ума. Какими-то остатками разума удалось выведать, где находятся смазка и презервативы. Он даже не растягивал Каса, просто смазал вход, надел защиту и пристроился. Кастиэль пылал. Он цеплялся за руки и разводил в стороны ноги. Он лихорадочно облизывал губы и подгонял. Проникновение было медленным. Дин следил, чтобы не причинить боль, но она все равно была. Пару раз Кас морщился и Дин вынимал, чтобы вернуться под воздействием гневных взглядов.
Внутри было так узко, что он задохнулся.
— Я долго не продержусь.
— Сколько сможешь.
Дин сжал любимое тело и толкнулся в него, сходя с ума от тесноты. Член уверенно таранил гостеприимную дырку, пока он жадно целовался и, кажется, шептал какие-то нежности.
Кастиэль кончил весьма бурно и неожиданно, Дин последовал за ним сразу же, зажмурившись до алых пятен перед глазами.
В сознании невольно возник белый шум и тихие завывания ветра. Только там ему было настолько хорошо с одним единственным человеком, что внутри что-то словно вернуло их в Антарктиду. Кто-то вспоминает Париж, кто-то Прагу или Рим, как самые романтичные и знаменательные места. Ему же до самой смерти не забыть завывания ветров и белые снега, среди которых он полюбил абсолютно прекрасного человека.
— Ты как?
— Нормально. Для человека внутри которого до сих пор твой член, я просто Супермен.
Дин рассмеялся и аккуратно вынул свой член из касовой задницы. Снять презерватив было двухсекундным делом. Затем его увлекли в жаркие объятья, и он счастливо зарылся носом в лохматые вихры. Теперь, когда длительный голод присмирел и утих, он сможет показать Кастиэлю насколько сильно соскучился.
— Знаешь, я ведь даже ходил в другое отделение, чтобы посмотреть на счастливого соперника.
— Ты ходил пялиться на моего брата? — шутливо уточнил Дин, за что получил тычок в бок.
— Ходил. И увидел красивого парня. Решил, что я ему не конкуренция, тем более, что он прикован к постели, но ты его все равно любишь.
— Кас, ты идиот, — в который за эти дни повторил Дин. — И ты, кажется, слишком сильно любишь мелодрамы. С этого дня за твоим вкусом в кинематографе слежу я.
— Хорошо. Как он? — и мужчина показал глазами на того, о ком шла речь.
Сэм шел по дорожке, что вела к учебному корпусу и здоровался по пути с теми, с кем уже успел познакомиться за эти два дня. Он тактично не звонил брату, понимая, что у того жизнь решается, но все-таки не смог дать Кастиэлю вылететь с работы.
— Лучше всех. Не удивлюсь, если запишется в какой-нибудь спортивный клуб.
— А ты?
— А что я?
— Какие планы на жизнь?
— Ну, — Дин повернулся к возлюбленному и облокотился на крышу Импалы. — У меня в планах было переехать в Сан-Франциско, но теперь боюсь, что тебе будет далеко ездить на работу. Поэтому перееду к тебе. Что скажешь?
— Что мне нужно знать, сколько освобождать полок в шкафу.
— Я неприхотлив.
— Я знаю.
Дин посмотрел в синие глаза и улыбнулся.
— Знаешь, а ведь я люблю тебя.
— Это были мои слова.
@темы: Авторский фик, NC-17, Слэш, Ветер
-
-
28.02.2019 в 22:50спасибо за такой горячий (местами) фик. Пыталась даже представить агрегат Дина - должно же быть там что-то, раз Кас был таким... удивленным и такими словечками разговаривал.
-
-
28.02.2019 в 23:09-
-
01.03.2019 в 13:06Спасибо за горячий фик!
-
-
01.03.2019 в 13:32Спасибо, рада, что понравилось!
bfcure, опиралась почему-то на ТБВ, если честно! Спасибо
LinaPo, Да вот именно, медведи и медведи, я вообще этот факт узнала от беты, уже когда все написала
Рада, что понравилось и да, долгие томления мне самой нравятся, но описывать их моченьки нет, поэтому все так скоренько у них случилось, пардон
-
-
02.03.2019 в 22:58-
-
03.03.2019 в 09:08И ХЭ! Спасибо за него!
Сама ТБВ вспоминала 😁
А что касается быстроты секса, выше об этом писали, не заметила ничего, что не соответствовало бы ситуации! А толку тянуть, когда и разойтись некуда, и все знают к чему дело идёт *пожимает плечами*
Я б точно не смогла на их месте 😋