Название: Just remember
Автор: [Вас приветствует Система]
Бета: [Вас приветствует Система]
Размер: мини, ~1400 слов
Персонажи: Дин, Кастиэль
Категория: слэш
Рейтинг: PG-13
Жанр: AU, POV, ангст, фантастика
Краткое содержание: Первая дверь ведет меня в зал тех самых настоящих книг. Вторая дверь открывает передо мной обилие стеллажей с различными цифровыми накопителями. Наконец, за третьей дверью и прячется моя цель – зал воспоминаний.
Предупреждение: спойлерперсонаж уже мертв
Дисклеймер: Если что – вы не успеете нас догнать. Мы уже в соседней реальности.
Три тысячи какой-то год. С тех пор, как науке стало подвластно бессмертие, я не слежу за ходом времени – бессмысленно. Каждый день стал похож на предыдущий, и это не доставляет мне абсолютно никакой радости.
Медленно бреду по чудом сохранившейся живой аллее. Желтые листья деревьев тихо шелестят на ветру, отрываются от веток и будто танцуют под какую-то свою, особенную, музыку. Чуть дальше еле слышно несмелое пение птиц. Теперь, в эру технологий, редко можно встретить что-то подобное, но на подходе к отдушине моих однообразных дней все сохранилось так, как было когда-то уже очень давно.
Сканер около массивной, белой до оскомины на зубах двери привычно считывает биометрические показатели, и она с тихим шипением отодвигается в сторону. Внутри, в общем-то, тоже все как всегда.
– Здравствуйте, мистер Новак, – приветливо произносит девушка за столиком. – Вам как обычно?
– Да, здравствуйте.
– Хорошо, вот, возьмите, отсек номер 547. Во время использования обязательно... а хотя, вы и так все знаете, простите.
– Ничего страшного, спасибо.
Взяв пропуск, медленно продолжаю движение к своей цели. Первая дверь – деревянная и до жути скрипучая, что, собственно, весьма странно для библиотеки, – ведет меня в зал тех самых настоящих книг. Тех, которые в массивных переплетах, со своим особенным запахом, с шуршащими страницами. Я люблю иногда подольше задерживаться в этом зале, но сегодня не тот случай. Вторая дверь открывает передо мной обилие стеллажей с различными цифровыми накопителями и огромное множество устройств, с помощью которых можно все это изучить, но снова нет. Наконец, за третьей дверью и прячется моя цель – зал воспоминаний.
С трепетом, как будто снова в первый раз, прикладываю пропуск к чипу на своем отсеке. В оглушительной тишине – почему-то практически никто не любит этот зал – раздается писк устройства, после чего дверца приветственно распахивается.
– Ну, здравствуй, Дин.
А в ответ – лишь едва уловимый треск маленьких молний, заключенных в множестве прозрачных хрупких сфер.
«Привет, Кас!» – проносится у меня в голове.
Осторожно, чтобы не повредить, беру в руки первую сферу, расслабляюсь и закрываю глаза.
Уже светает. Мне восемнадцать, и я возвращаюсь с вечеринки, на которую попал одному Богу известными путями. Со мной рядом еще парочка парней, которым было просто по пути. В руках – открытая бутылка джина, и мы по очереди пытаемся ее все-таки прикончить. Кажется, в какой-то момент я так сильно дергаюсь за очередным глотком, что не рассчитываю силы, спотыкаюсь и падаю на дорогу. Крик, скрип тормозов, удар – и дальше темнота.
В сознание я прихожу уже в больнице. Вокруг суета, постоянный гул чужих голосов и писк приборов, а около моей кровати сидит ссутулившийся парень и нервно теребит штанину. Заметив, что я очнулся, он вскакивает и таращится на меня еще более испуганными глазами. Мне хочется улыбнуться, успокоить его, но первое, что выдает мой организм после наркоза – вопрос об его имени.
Дин – отвечает он.
Из последних сил кольнув меня еще одной молнией, сфера потухает. Улыбаясь, бережно кладу ее в специальный резервуар, на подзарядку, чтобы завтра она снова смогла радовать меня своим мини-фильмом, и двигаюсь дальше.
Перед глазами пробегают все моменты моей долгой жизни: восстановление после аварии; сначала редкие, а потом все более частые дружеские встречи с Дином; наши поцелуи на вечеринках, а наутро клятвы друг другу, что такого больше не повторится, и вообще, то, что по-пьяни – не считается; глупые ссоры, споры; разные университеты и разъезд по городам; редкие звонки друг другу и беседы по полночи с рассказами взахлеб; выпускной.
Все это врывается в голову резкими, обрывочными импульсами, потому что я лишь касаюсь сфер, проводя по ним рукой. Ее уже ощутимо жжет, но я все равно иду дальше, и очередное воспоминание наполняет разум.
Отгремел выпускной. Я один в своей комнате, потому что соседи еще где-то празднуют, хотя уже далеко за полночь. Тишину нарушает телефонный звонок.
– Кас, привет! Ну что, надеюсь, ты сегодня напился меньше, чем в тот раз, когда мы познакомились, и больше не будешь никому кидаться под колеса? Ты мне живой нужен.
– Привет, Дин, – я снова улыбаюсь. – Не волнуйся, я уже давно пытаюсь заснуть, но, видимо, не судьба.
– Однозначно не судьба, – смеется голос в трубке. – Давай, натягивай свой смокинг обратно и тащи свою задницу вниз, я жду.
– Ты же должен быть сейчас на другом конце Штатов!
– А я здесь. Спускайся.
Для приличия поворчав, я все же одеваюсь и спускаюсь вниз. Дин и правда тут: на неизменной Импале, стоит, вальяжно облокотившись на ее капот, и показательно жует кусок горячей пиццы.
– Чего застыл? Присоединяйся.
Улыбнувшись в который раз за вечер, я беру себе пиццу и тоже прислоняюсь к капоту, почти касаясь Дина. Нам хорошо – все понятно и без слов.
Закончив с трапезой, Дин пару раз хлопает себя руками по бедрам, оставляя жир и крошки на своих джинсах, и поворачивается ко мне.
– Значит, слушай, Кас. Только не перебивай, пока я не передумал. В общем, – вздыхает он, – я долго размышлял и решил, что все то, что по-пьяни – считается, и еще как считается! Вот. А еще ты прекрасно знаешь, что я ненавижу всякие конфетные периоды, сюси-пуси и все дела, поэтому извольте у Вас уточнить, мистер Новак, желаете ли вы, как это правильно сказать-то… Короче, Кас, мы связываем себя узами брака или нет?
С этими словами Дин достает из кармана самостоятельно скрученное из, видимо, первой попавшейся проволоки, кольцо, и, не дожидаясь ответа, просто сгребает меня в объятия и целует.
Коря себя за то, что снова забыл надеть перед этим воспоминанием защитные перчатки, выпускаю сферу из рук в емкость с успокаивающей субстанцией. Кожу невыносимо жжет, но я с улыбкой прокручиваю воспоминание дальше: того, что творилось той ночью в Импале, не выдержала бы ни одна защита.
Позволив рукам отдохнуть, двигаюсь дальше.
И снова калейдоскоп событий: знакомство с семьями; на удивление пышное торжество; многочисленные путешествия и знания; презентации суперкаров, созданных Дином; появление умных роботов; исследования соседних планет и галактик; цифровая эра; изобретение этой библиотеки воспоминаний; открытия Сэма, брата Дина, в области медицины, позволившие продлевать жизнь сначала на десять лет, потом на сто, на двести; и, наконец, открытие все тем же Сэмом формулы бессмертия.
Я никогда не замечаю, как подхожу к этой последней, угольного цвета, сфере. Кажется, она сама так и манит к себе, заставляя повиноваться. И я бы рад не брать ее, пройти мимо, но таковы правила этого зала: воспоминаний должно быть просмотрено поровну и плохих, и хороших. Но это того стоит.
Две тысячи триста восьмидесятый год. Пятнадцатое апреля. Прекрасный солнечный день, и мы с Дином садимся на борт маленького экскурсионного шаттла. С нами еще десять человек.
– Посмотри, какая красота вокруг, правда? – воодушевленно произносит Дин, когда мы пролетаем мимо различных туманностей. – А представляешь, скоро мы сможем наблюдать это всегда, понимаешь?
– Понимаю, Дин, – я снова улыбаюсь.
– Я не могу себе представить! Уже завтра формуле Сэма вынесут окончательный вердикт, а я уверен, он будет положительным – бессмертие просто обязаны разрешить – и мы будем жить вечно! До самого конца света, вместе! Представляешь? Просто знай, Кас, я тебя люблю.
– Я тоже люблю тебя, Дин.
По злой иронии судьбы, именно в этот момент, когда мы собираемся поцеловаться, шаттл резко отбрасывает в сторону, переворачивает вокруг своей оси, а после в него врезается неизвестно откуда взявшийся астероид.
Руки снова невыносимо жжет, и я отбрасываю проклятую сферу прочь. Она, как назло, крепкая, поэтому можно особо не переживать о ее сохранности. Да и, собственно, незачем – это воспоминание и так в мельчайших деталях постоянно воспроизводится у меня в голове. Дин стал единственным, кто не выжил после столкновения. Его пытались спасти, пытались экстренно применить ту самую формулу бессмертия, которую все-таки разрешили, но тщетно. И тогда, когда уже все было понятно, когда Дин доживал свои последние минуты, он просто держал меня за руку, смотрел с теплотой в глаза и постоянно повторял: «Запомни меня, Кас. Обрети бессмертие, запомни меня и донеси память до конца света, как мы и хотели дожить. Просто запомни».
И я помню.
А еще я бессовестно вру. Черная сфера – не последняя, есть еще одна, совсем небольшая, чистого изумрудного цвета. В ней одним большим воспоминанием записана вся наша история со стороны Дина, но она находится в соседнем отсеке, и у меня нет к нему доступа. Каждый день после своего отсека я возвращаюсь ко входу в библиотеку и чуть ли не на коленях вымаливаю пропуск в 458-ой, но в ответ из раза в раз слышу: «Мистер Новак, Вы же знаете, не положено. Законом не разрешено проживать чужие воспоминания. Простите».
Но я не сдаюсь. Так же, как и Дин верил в формулу, я верю, что однажды наступит день, когда закон разрешит то, чего я хочу. И я буду ждать, ведь впереди у меня целая вечность.
***
Четыре тысячи какой-то год. Я все еще жду.