Feel the difference
]Название: Истинная любовь
Автор: *Полярис*
Размер: 10 000+
Пейринг/Персонажи: Дин/Кастиэль, Бальтазар, Анна, Иниас и другие
Категория: слэш
Жанр: фэнтези, херт/комфорт
Рейтинг: PG-13
Дисклаймер: Между нами и сценаристами есть разница. Они получают деньги, мы творим по велению сердца
Саммари: Истинная любовь всегда найдет нужный путь
Примечание: Кроссовер с «Once Upon a Time». Шикарные колдуньи и прозвище для Кастиэля взяты оттуда
***
- Ты действительно уверен в том, что собираешься сделать, Кас? - громкий голос, раздавшийся со стороны лестницы, что ведет к замку, вырывает Кастиэля из размышлений, заставив его отвести взгляд от хрустально-чистой поверхности воды.
Несколько секунд понаблюдав, как королевский волшебник приближается к нему и сметает полами мантии опавшие на дорожку листья, темноволосый мужчина встает с мраморного бортика фонтана. Поднявшийся легкий ветерок касается его волос, растрёпывает, прежде чем попытаться проникнуть под одежду - ему мешает высокоподнятый воротник черного камзола.
- Что ты хочешь услышать от меня, Бальт? - едва заметно поведя плечами от холода, устало спрашивает Кастиэль и делает несколько шагов навстречу, остановившись рядом с кустом кроваво-красных роз.
- Услышать? - хмыкает Бальтазар, встречаясь с ним глазами, и поднимает руку. Волшебник делает почти неуловимый жест ладонью, словно пытается что-то извлечь прямо из воздуха, сжимая пальцы. - Я просто хочу, чтобы мой лучший друг был счастлив и не совершил ошибку, о которой в дальнейшем может пожалеть, - заканчивает он, довольно оглядывая появившийся на Кастиэле тяжелый плащ: темно-бордовый, с подбитым мехом воротником, он крепится прямо к кожаному камзолу на плечах, нисколько не сковывая движений. И это, по мнению волшебника, именно то, что нужно человеку, собирающемуся встречать свою будущую жену в обычном охотничьем костюме - пусть даже и сшитым лучшими портными королевства.
- Брак укрепит союз с Горным Королевством! Разве не это нам нужно сейчас, когда Злая Королева так близко, а проклятье почти подобралось к нашим границам? - восклицает Кастиэль, хватаясь за меч, что висит на поясе. Его пальцы крепко сжимают рукоять, но в следующее мгновение он, опомнившись, убирает руку.
Даже простое упоминание темной колдуньи выводит Кастиэля из себя, заставляя его сердце наполниться яростью, а рукой неосознанно потянуться к верному оружию. Слишком много бед и несчастий она причинила его подданным. Слишком долго длится это противостояние, в котором пока ни одной из сторон не удалось не то что одержать верх, но и хотя бы немного пошатнуть положение противника.
Волшебник кивает, успокаивающе касаясь его плеча. Подняв взгляд и встречаясь с лазурно-серыми глазами друга, Кастиэль понимает: Бальтазар - единственный, с кем он может поговорить о том, что его сейчас беспокоит больше всего. Он единственный, кто может дать совет. И в то же время молодой принц не знает, что ему делать, если он все-таки получит его.
- Я делаю это для королевства, - произносит Кастиэль неожиданно тихо, закрывая на несколько секунд глаза. - Я должен...
- Ваше величество, - перебивает его Бальтазар и тут же, не обратив внимания на то, как скривился принц из-за этого высокопарного обращения, продолжает: - Вы делаете всё для королевства. Неужели ваши подданные не могут получить ещё и такой мелочи как счастливый и женившийся по любви правитель? Династический брак, конечно, укрепит наш союз с Горным Королевством, но он вовсе не обязателен! Пойми же, Кастиэль, твой народ любит тебя и желает...
- Любовь, - восклицает принц, перебивая друга почти на полуслове. - А существует ли она? Мне уже тридцать один, Бальт. А я ещё ни разу не встречал того человека, с которым мог провести пусть даже и не всю жизнь, так хотя бы несколько лет! Что, если я просто не могу любить?!
Выговорившись и тяжело вздохнув, молодой принц выглядит так, словно только что сам себе объявил приговор, и сейчас ждет, что лучший друг отвернётся от него или, что ещё хуже - с презрением посмотрит на него.
- Милорд, - оклик со стороны лестницы заставляет уже открывшего рот волшебника вздрогнуть. Тут же обернувшись, он замечает подходящего к ним капитана стражи, уже надевшего парадные доспехи.
Его панцирь ярко сверкает на солнце и, несмотря на чрезвычайно прочный доспех, он не выглядит массивным. Тонкие, изящные пластинки плотно прилегают друг к другу, не оставляя даже небольшого зазора, а легкая кольчуга дополняет доспех, почти полностью скрывая тело воина.
- Ваше величество, карета подана, - сообщает стражник, подойдя ближе и поклонившись.
- Спасибо, Иниас, - произносит Кастиэль и уже собирается последовать за ним, когда его останавливает Бальтазар. Волшебник удерживает его за плечо, одновременно подавая знак стражнику. Тот сразу же разворачивается на каблуках и спешно направляется к лестнице.
- Возможно, ты просто ещё не нашел того человека. Нужного человека, - начинает Бальтазар, не убирая руку с плеча друга. - До свадьбы целый месяц, и всё ещё можно изменить. Если ты почувствуешь, что не сможешь быть счастлив с Анной - прошу, не мучай себя и не ломай себе жизнь.
Дождавшись кивка, волшебник несколько раз ободряюще хлопает принца по плечу и отпускает его, но прежде чем направиться к лестнице вслед за стражником, добавляет, глядя прямо в ярко-синие глаза Кастиэля Чарминга:
- И, пожалуйста, не говори о том, что тебе не дано любить. Только не тебе, Кастиэль. Я никогда в жизни не видел человека с таким большим сердцем.
***
Наблюдая за тем, как принц скрывается в черной карете, Бальтазар не сразу замечает бесшумно подошедшего к нему зверя: огромный белоснежный барс вышел из сада, чтобы тоже проводить Кастиэля в путь.
Огромный кот медленно подбирает задние лапы и чинно садится, обвившись длинным пушистым хвостом. Покрытые черной шерсткой ушки едва заметно дергаются, улавливая окружающие звуки, а светло-голубые глаза неотрывно следят за тем, как карета покидает двор, увозя его хозяина. Видя, насколько невинным сейчас выглядит этот хищник, однажды в одиночку задравший трех троллей, которые неизвестно как проникли в королевский сад, волшебник не может сдержать улыбки.
- Ну-ну, Шейр, не переживай. Он совсем скоро вернется, - волшебник наклоняется, осторожно гладя барса по загривку, пропуская меж пальцев короткую шерсть. Обычно разрешающий ему это делать зверь неожиданно артачится, начинает тихо рычать, а в следующее мгновение хищник взвивается в воздух, в несколько прыжков оказываясь там, где совсем недавно стояла карета.
Бальтазар удивленно наблюдает за тем, как всего несколько секунд назад выглядевший абсолютно спокойным и расслабленным барс начинает метаться по небольшому клочку двора, скаля клыки и испуганно рыча.
“Он словно хочет мне что-то сказать. Но не может”, - проносится мысль у волшебника, когда Шейр бросается к замковым воротам, выходящим в город. Краем глаза Бальтазар замечает, что стражники, дежурящие на мощных надвратных башнях, с растерянностью поглядывают на мечущегося животного, и, видя, как один из них даже потянулся за стрелой, волшебник взмахом руки останавливает его, приближаясь к явно взволнованному животному.
- Шейр? - пытается он позвать зверя. Тот наконец-то замечает его и замирает, глядя прямо в глаза Бальтазару немигающим взором. Фраза, после которой снежный барс словно взбесился, вспыхивает в сознании, заставляя Бальтазара нахмуриться: опасный хищник никогда раньше не вел себя так, а о мощном зверином чутье существует немало легенд... - Идём, Шейр. Я понял, что ты хотел сказать.
***
- Дрянной кот! - восклицает светловолосая женщина, вскакивает с кресла с высокой резной спинкой и начинает нервно расхаживать по залу, выбивая нижним концом посоха искры. Огненно-красные всполохи то и дело попадают на подол её мантии, рискуя подпалить, но фиолетовая бархатная ткань не поддается.
Реджина отводит взгляд от изображения барса, который мечется на поверхности висящего в воздухе зеркала: с каждой секундой туман, клубящийся на волшебной поверхности, становится всё гуще, застилая обзор. Злая Королева усмехается, жестом подзывая слугу, который тут же вручает ей бокал вина, подобострастно кланяясь.
- Мел, ты слишком эмоциональна, - бросает она и переводит взгляд на подругу. Малифисента останавливается у самого зеркала и начинает выводить по его сверкающей поверхности неаккуратные знаки. - Что может сделать этот идиот, даже если догадается? - добавляет Реджина, отставляя ополовиненный бокал на столик, стоящий меж кресел. - Возможности Бальтазара куда скромнее наших.
Малифисента не отвечает ей, не прекращая покрывать поверхность зеркала символами, сплетающимися в вязь волшебного языка. Буквы, выводимые ногтем колдуньи, существуют всего несколько секунд, а после растворяются, оставляя после себя лишь чадящий черный дым, который тут же рассеивается в полумраке огромного зала.
- Ты же знаешь, что это не поможет, - замечает Реджина. Колдунья вновь берет бокал, но на этот раз просто прокручивает его в руках, касаясь тонкой хрустальной ножки, прежде чем с сожалением сказать: - Королевство Чарминга практически недоступно нашей магии. Впрочем, как и он сам...
- Ты права, - вздыхает Мел, наблюдая за тем, как последняя строчка исчезает, а туман в зеркале становится совсем непроглядным. - Даже после стольких лет после своей смерти Фейра продолжает оберегать своё ненаглядное семейство... Мы ведь думали, что её чары всё же удастся ослабить? - задумчиво протягивает колдунья, возвращаясь к своему креслу и опускаясь в него.
Малифисента устало откидывается на спинку кресла, опираясь руками на подлокотники. Хотя она и попыталась сделать сущий пустяк - вернуть изображение на волшебное зеркало, рассеять туман - большая часть её сил растворилась, а магическая дымка по-прежнему клубится. Колдунья впивается ногтями в деревянные изящные подлокотники кресла, оставляя на раззявивших пасть драконах глубокие царапины.
- Последнего представителя, - усмехается Королева, отставляя пустой бокал. - Но поверь, когда он окажется в моих руках, я сумею заставить его ответить за поступок своей бабки. И даже сильнейшая магия - любовь, не сумеет мне помешать!
- Ты обещала отдать принца мне, - напоминает Малифисента, мгновенно напрягаясь. Лазурно-серые глаза буквально прожигают Реджину, выжидающе наблюдая за тем, как она подзывает слугу. Одетый в темно-серую ливрею мужчина мигом наполняет бокал Королевы, тут же скрываясь с глаз. - Он - мой! - повторяет Мел, понимая, что её игнорируют. Светловолосая колдунья цепляется за появившийся в руке посох, уже собираясь подняться, когда её останавливают небрежным жестом руки, затянутой в атласную перчатку.
- Кастиэль твой. Только после того, как с ним поговорю я, - произносит Злая Королева, касаясь собранных в сложную прическу волос, опускающихся ей на левое плечо. Черные локоны подчеркивают бледную, словно мраморную кожу в широко открытом декольте, а поблескивающий на шее алый камень в серебряной оправе ритмично мерцает мягким лучащимся светом.
Королева окидывает Малифисенту взглядом, задерживаясь на навершии посоха: раскинувший крылья дракон удерживает в них хрустальную сферу, будто бы оберегая её. Реджина никогда не понимала пристрастий подруги к таким вещам.
“Слишком много драконов, - думает она. - Хотя, что ещё делать последнему из драконов, как не окружать себя себе подобными? Правда, мертвыми...” - проносится сейчас немного злорадная мысль.
Несмотря на то, что Малифисента была лучшей и, что немаловажно - единственной подругой, иногда Реджина находила забавным немного потрепать нервы излишне эмоциональной колдунье. Вот и сейчас она, зная о том, что Малифисента давно положила глаз на потомка Фейры Чарминг, позволила себе немного насладиться видом нервничающей подруги, думающей, что из её цепких лап пытаются вырвать очень ценную добычу.
Учитывая, что в замке Малифисенты было не счесть молодых мужчин, которых дракониха-колдунья похищала со всех концов необъятных королевств, столь сильное стремление заполучить какого-то несчастного принца было довольно странным. Пусть его и называют прекрасным.
- Прекрасно, - кивает Малифисента, выпуская из рук посох, прежде чем перевести взгляд на зеркало. Посох, пусть и утратил поддержку, продолжает стоять прямо, а мгновение спустя просто растворяется в воздухе, будто его и не было. Словно не его всего несколько секунд хотели привести в действие, чтобы кровопролитием и магией разрешить спорный вопрос.- Чудесно, - усмехается колдунья, замечая, что туман немного рассеялся, и сквозь него стало пробиваться мутное изображение.
- Госпожа... - появившийся на гладкой поверхности дух зеркала подобострастно склоняет голову, кивая каждой колдунье. - Думаю, вы захотите это увидеть, - продолжает он, а в следующее мгновение появившаяся поверх клубящегося тумана серебряная маска исчезает.
Малифисента вскакивает с кресла и подходит ближе, замирая в нескольких шагах от зеркала. Злая Королева, оставшаяся на месте, внимательно вглядывается в молочно-белую дымку. Завеса мучительно долго не сходит с места, и тогда, когда колдунья уже начинает подумывать, как подогнать нерасторопное зеркало магией, оно само откликается.
- Кастиэль Чарминг. Прекрасный Принц, - голос духа звучит слабо, словно ему приходится прикладывать все силы, чтобы произнести это. - Первая часть плана удалась, моя королева.
Туман расступается, показывая спешащую по лесной дороге карету. Эскорт из десятка рыцарей остается колдуньями незамеченным, в отличие от того, кто сидит в карете.
- Ближе! - восклицает Малифисента, повелительно взмахивая рукой.
Зеркало подчиняется, и в следующее мгновение туман вновь заполняет гладкую поверхность, чтобы уже секунду спустя расступиться. Смотрящий с той стороны в окно кареты мужчина действительно красив, отмечает про себя Злая Королева, видевшая молодого принца раньше лишь закованного в доспех на поле брани.
Растрепанные темные волосы, немного бледное лицо с изящными, по-настоящему королевскими, благородными чертами. Идеально прямой нос, и губы - немного потрескавшиеся и кажущиеся припухшими, будто бы всего несколько минут назад их обладатель кого-то целовал. Легкая щетина придающая едва уловимую, но так идущую ему неаккуратность, небрежность. Высокий воротник светлой рубашки открывает шею, когда принц немного приподнимает голову, всматриваясь куда-то вверх.
“Определенно, шарм у него есть”, - думает Реджина, незаметно для себя поднимаясь с кресла и подходя ближе. Синие глаза Кастиэля смотрят вдаль, и хоть она знает, что в действительности принц всматривается в проносящийся за окном кареты лес, ей кажется, будто он наблюдает за ней. Ловит взглядом каждый шаг, каждое движение. - Теперь я понимаю, почему его называют Прекрасным... - задумчиво протягивает она вслух.
Малифисента оборачивается, замечая, что не проявлявшая ранее интереса подруга уже стоит рядом с ней, и, нахмурившись, отрезает:
- Мой.
Злая Королева, согласно кивнув, усмехается. Она отводит взгляд от внука Фейры, видя то, как не сводит с него глаз Малифисента: не таким взглядом смотрит коварная колдунья на свою будущую жертву. Совершенно не таким. И не таким взглядом Мел смотрит на своих многочисленных пленников.
И сейчас она понимает, что Малифисента не остановится ни перед чем и заполучит любовь Прекрасного Принца, даже если ей для этого придется вырвать ему сердце, сделав безвольной и преданной марионеткой. Впрочем, Реджина всегда считала любого короля не больше чем фигуркой, необходимой лишь для того, чтобы восхвалять красоту королевы.
Если раньше она думала, что подруга просто хочет ещё один, несомненно, красивый экземпляр в свою коллекцию, то теперь она понимает, что молодому принцу посчастливилось не просто стать фаворитом, а стать единственным. И что ж, если так - то она согласна отдать его Малифисенте.
“Разумеется, после того, как я сама с ним достаточно наиграюсь”, - заключает королева, возвращаясь к креслу и подзывая жестом слугу.
- Оставь, - бросает она ему, когда тот собирается унести кувшин с вином. Слуга испуганно кивает, дрожащими руками опуская поднос на стол. - И принеси ещё несколько, - вслед ему кричит королева. - Мел, не хочешь выпить за победу, которая у нас почти в руках?
Малифисента, не оборачиваясь, качает головой. Колдунья не отрывает взгляда от принца, и если бы могла - смотрела бы ещё очень долго, наслаждаясь тем, что скоро он станет её собственностью. Без остатка и с полной отдачей. Но потом она замечает, что с каждой секундой изображение становится всё менее четким, тускнеет, а исходящие от зеркала волны мягкой магии - слабнут.
Раздавшийся звон стекла несколько секунд спустя не становится для Малифисенты неожиданностью, и она успевает выставить перед собой магический заслон: серебрящаяся жидкость шипит, стекая по сплетенному перед ней щиту, а осколки осыпаются на ковер.
- Третье за эту неделю, - спокойно замечает Реджина, наливая вино во второй бокал. - Опять придется наведаться к гномам, чтобы отлили новое. Жаль, это было довольно сносным.
***
Всматриваясь в проносящийся за окном пейзаж, Кастиэль ощущает, как с каждой секундой становится всё сильнее едва уловимое чувство тревоги, появившееся ещё полчаса назад, когда им пришлось свернуть с более безопасной дороги из-за разрушенного моста.
Своим чувствам молодой принц привык доверять, да и знание, что граница с владениями Злой Королевы всего в шести часах пути, заставляет ожидать любых неприятностей. Кастиэль тянется к разделяющему его с кучером окну, одновременно положив руку на рукоять меча.
Раздавшееся снаружи лошадиное ржание почти сразу прерывается, а карета резко замедляет ход, словно наткнулась на какое-то препятствие. Становящиеся с каждым мгновением ближе и громче звуки не оставляют никаких сомнений - это засада. Ни секунды не сомневаясь, Кастиэль распахивает дверцу, спрыгивая на землю.
- Ваш Величество, - издевательски скалится тролль, поджидающий его у самой кареты. - Сдавайтесь, и мы не причиним вам...
Принц морщится, резко выдергивает меч и отталкивает от себя начавшего заваливаться воина с кроваво-алым сердцем на груди. Пробитый насквозь герб Королевы не сумел сохранить ему жизнь: тролль оставил свою фразу незаконченной, остекленевшими глазами уставившись в небеса. Кастиэлю практически не пришлось прилагать усилий. Значительно превосходящий его в росте и телосложении варвар сам напоролся на меч, не ожидая сопротивления и, вероятно, надеясь взять принца до того, как тот поймет, что происходит, и попытается что-то предпринять.
Подняв взгляд, Кастиэль видит, что из почти дюжины гвардейцев сопровождения на ногах держаться лишь трое. Воины в сверкающих под солнечными лучами доспехах безуспешно пытаются пробиться к карете, прорубая себе путь сквозь десятки троллей в черных кольчугах.
Подскочивший к нему варвар замахивается мечом, пытаясь обезоружить принца, но Кастиэль отбивает удар, подставляя под него свой меч. Выкованный искусными мастерами меч значительно крепче того, что сжимает в руках тролль, и это позволяет легко принимать удары полуторного клинка. Краем глаза Кастиэль замечает, что один из троллей кричит что-то на своем языке - высоком, гортанном и режущем слух.
В следующее мгновение на пути у почти добравшихся до своего принца гвардейцев возникает воин с медвежьей шкурой на плечах. Несмотря на свою грузность, тролль двигается молниеносно быстро. Дернув завязки на небольшом кисете, он резко выбрасывает руку вперед, осыпая королевских гвардейцев золотистым порошком. Один за другим, окутанные пыльцой воины останавливаются, кулями падая на дорогу прямо под ноги окружающим их оркам.
“Сонный порошок! - догадывается Кастиэль, ловко уходя от очередного удара. Начавший звереть и терять терпение варвар подступает с каждым разом всё ближе, тесня принца к карете. - Вот как они так быстро разобрались со стражей...”
Волшебный порошок, получаемый из корня одного из самых редких растений всех королевств - “Змеиного зева”, ужасно редкий, и вот уже много лет, как Реджина не пользовалась им, хотя не брезговала применять любые, даже самые бесчестные способы ведения войны. Королевский Совет справедливо рассудил, что запасы этого самого порошка у колдуньи давно закончились, и как оказалось - они ошибались. Немного сонного порошка у неё всё же нашлось.
Воспользовавшись тем, что вышедший из себя тролль совершает ошибку, Кастиэль мгновенно находит в его обороне брешь, рассекая всего на несколько секунд открывшуюся шею. Красные капли стекают с лезвия меча, орошая одежду павшего воина и присоединяясь к затихающему потоку из развороченной шеи.
Обернувшись, принц тянется левой рукой к плечу, срывая тяжелый плащ и откидывая его в сторону. Спешащие к нему воины королевы совсем близко. За спинами некоторых висят луки, но судя по тому, что их ещё не использовали и не утыкали не имеющего даже легкой кольчуги принца стрелами, применять их они и не собираются.
“Приказ взять живым, - усмехается Кастиэль, вспоминая слова того, первого тролля, который предлагал сдаться. - Не дождетесь!”
Несмотря на всё ещё теплящуюся в сердце надежду, что ему удастся вырваться, принц понимает, что нападающих слишком много. Одно Кастиэль знает точно - его свобода, или же жизнь обойдется им очень дорого.
- Ну же! - рычит принц, отступая на шаг назад и удобнее перехватывая меч.
***
Кжаш скалится, наблюдая за тем, как принц в очередной раз умудряется извернуться и в самый последний момент отбить удар тяжелого топора, который должен был выбить меч из его рук. Сталь вновь скрежещет о сталь, высекая искры, но в этот раз угольно-черный металл не выдерживает, и топор переламывается.
Стремительный рубящий удар, и воин в легкой кольчуге падает наземь, безуспешно пытаясь остановить хлещущую кровь. Освобожденное место занимает другой тролль, и принц Кастиэль снова оказывается окруженным, вынужденный отбивать удары сразу троих. Массивные тролли, закованные в кольчугу и вооруженные кто топорами, а кто мечами как полуторными, так и двуручными, скорее мешают друг другу, то и дело сталкиваясь плечами и яростно рыча.
Кажущийся на первый взгляд довольно хрупким, особенно рядом с нападающими на него троллями, человек невероятно, по-звериному быстр и ловок. Кжаш пусть сам предпочитает куда более грубое оружие - топор, всегда умеет оценить по достоинству настолько превосходное владение мечом. И тролль догадывается, что даже если бы он отдал своим ребятам приказ убить человека, а не обезоружить, не причинив вреда - принц бы всё ещё был жив.
- Чертовы дети! - гортанно выкрикивает тролль в медвежьей шкуре, скрипя зубами. - Сколько можно возиться?!
Очередной неудачливый житель гор, замешкавшись, лишается головы, мгновенно падая под ноги отступившему на шаг человеку. Принц упирается спиной в карету, тяжело дыша и замахиваясь для очередного удара.
Раздавшийся за спиной свист заставляет Кжаша быстро обернуться, встречаясь взглядом с троллем, держащим поднятым лук.
- Идиот! - рычит он, бросая быстрый взгляд на принца и замечая, что стрела попала чуть ниже ключицы. Кастиэль пытается зажать рану, измазывая кожаную перчатку в крови, и одновременно отбивается от усиливших напор троллей. Опасаясь рисковать, принц только отбивает удары, не пытаясь контратаковать. - А если бы ты его пришил? Если бы промазал?!
- Дык, ведь не промазал, - оправдывается воин, опуская лук и опасливо подходя ближе к разъяренному командиру, когда тот подзывает его жестом. - Я ж...
Кжаш размахивается, проезжаясь по роже мямлящего тролля пудовым кулаком, заставляя того заткнуться и выплюнуть кровь вперемешку с несколькими зубами, скорее походящими на клыки.
- Не промазал он... лучше придумай, что будешь говорить колдуньям! - выплевывает Кжаш, тут же теряя интерес к провинившемуся воину.
Всё его внимание приковывает к себе всё ещё сопротивляющийся человек: с каждым мгновением движения принца становятся всё медленнее и неосторожнее - усталость и рана, ослабляющая его с каждой секундой, берут свое.
- Заканчивайте! - рычит Кжаш, недовольно поворачиваясь к стоящему рядом воину. Тот уже повесил лук за спину и, судя по тому, насколько сосредоточенным выглядит его покрытое многочисленными белесыми шрамами лицо, последовал совету командира. Он пытается придумать себе оправдание перед госпожами, которые запретили подвергать опасности жизнь человека, в чьих жилах течет кровь Чармингов. - Шарг, избавься от лошадей и прикажи подвести наших. Нужно спешить, - проследив за тем, как тролль, кивнув, торопится исполнять его распоряжения, Кжаш переводит взгляд на принца.
Казавшееся и раньше излишне бледным благородное лицо сейчас напоминает маску: холодную, отчужденную, неживую. И только темно-синие глаза, всё ещё продолжавшего яростно сражаться принца, горят по-прежнему ярко, словно опаляя противников, заставляют осторожничать. Слишком много чуждого в них сверкает.
Кастиэль покачивается. Всего на секунду, мгновение - но даже этого хватило. Сильный удар коленом от воина, у которого он выбил меч, и принц сгибается, чувствуя невозможно резкую боль в паху, которой вторит рана на груди. Меч выпадает из ослабевших рук человека, и сквозь ускользающее от него сознание он чувствует, как его подхватывают, скручивая руки и заставляя согнуться.
Кжаш победно усмехается, подходя ближе и похлопывая сумевшего отличиться воина по плечу. Достав небольшую фляжку, командир наклоняется, властно ухватывая принца за подбородок и силком вливая ему в глотку зелье.
- Слишком много мороки с тобой, - усмехается тролль, слыша одобрительные смешки своих ребят, когда он замахивается, со всей силы ударяя окончательно потерявшего сознание принца. Голова дергается, но держащие Кастиэля под руки тролли не позволяют ему упасть на землю. Тихие стоны затихают - принц так и не приходит в себя. Зелье, что вручила Её Величество, уже начало работать. - Всё было бы значительно проще, если бы на тебя действовала волшебная пыль, приятель... - продолжает Кжаш, хватаясь за древко стрелы и резко выдергивая её на себя одним движением, после чего отбрасывая в сторону.
Оглянувшись, тролль замечает выводящих на дорогу пепельно-черных лошадей воинов, и вспоминает, что времени действительно нет. Хоть и хотелось бы задержаться, чтобы преподать строптивому принцу ещё несколько уроков за погибших соратников.
- На мою лошадь его, - бросает Кжаш, отходя на несколько шагов и позволяя держащим бесчувственного человека воинам пройти. Он наклоняется, подбирая сверкающий в солнечных лучах меч, взвешивает его в руках и делает на пробу несколько взмахов. Такой меч, стоящий целое состояние, просто подарок судьбы.
“К тому же, колдуньи говорили только о принце, - с усмешкой думает Кжаш, поднимая с земли темно-красный плащ и заматывая им меч. - Об остальном - ни слова”.
- А что с этими? - спрашивает воин у командира, подводя ему лошадь, и рукой в кожаной перчатке с несколькими прорехами указывает в сторону лежащих среди многочисленных павших троллей гвардейцев.
- Нет времени выковыривать их из этих жестянок, - сплевывая себе под ноги, отвечает Кжаш и бросает быстрый взгляд на уходящую вдаль дорогу. - Нужно поторапливаться, если не хотим, чтобы нам поджарили пятки...
***
- Ну же! - взволнованный голос, раздавшийся над ухом Иниаса, был тихим, почти неслышным. Казалось, он словно пробивался сквозь какую-то плотную, окутывающую пелену. Попытавшись открыть глаза, гвардеец быстро бросил эту затею: веки были невозможно тяжелыми, а резкая головная боль, отвечая на его попытки, усилилась ещё больше, становясь просто невыносимой.
Не сдержав стон, Иниас почувствовал что-то шершавое, касающееся его лица. Влажное, горячее, буквально опаляющее, оно быстро прошлось вверх, поднимаясь по скуле, а затем опустилось к самому подбородку. Ощущения продолжались всего несколько минут, а потом так же резко, как и начались, прекратились.
- Очнись! - В этот раз голос прозвучал гораздо громче и четче, а в следующее мгновение лба гвардейца снова что-то коснулось. По сравнению с теми опаляющими прикосновениями, что были раньше, Иниаса словно обдало ледяным, сковывающим ветром. Холод замораживал, постепенно отгоняя головную боль.
Стоило сознанию немного проясниться, как Иниас сразу попытался приподняться, открывая глаза и одновременно ища рядом с собой меч. Удобная гладкая рукоять почти сразу попала в руку, пальцы мгновенно судорожно сжались, а секундой позже Иниас уже встал на ноги, тяжело пошатываясь, но продолжая сжимать меч.
- Принц... - прохрипел он, чувствуя, как дерет пересохшее горло. Оглянувшись вокруг, гвардеец заметил зависшую в метре от земли фею в пышном золотистом платье. Сидящий рядом с ней барс помахивал хвостом, настороженно принюхиваясь к окружающему воздуху. Рядом с хрупкой светловолосой девушкой, не превышающей размеры лесной белки, хищник казался особенно большим и опасным. Только сейчас Иниас понял, что нечто шершавое, что еще несколько секунд назад касалось его лица, было ничем иным, как языком огромного белоснежного кота, не подпускающего в свое личное пространство никого, кроме принца Кастиэля и королевского волшебника.
Фея легко взмахнула волшебной палочкой, направляя её на рыцаря. Почувствовав разливающееся по всему тело тепло, гвардеец благодарно поклонился маленькой чародейке, только сейчас присматриваясь к ней и понимая, что он её знает.
- Скорее, Иниас! - прошептала Рахиль, взмахивая изящными золотыми крыльями и подлетая ближе. - Нельзя допустить, чтобы тролли покинули земли нашего королевства. Если Прекрасный Принц попадет в лапы колдуний, вырвать его оттуда будет практически невозможно... - проговорила фея, не давая Иниасу вставить и слова.
Тот и не пытался этого сделать, смотря куда-то ей за спину. Усыпанная телами дорога - результат отлично спланированной засады. Воспользовавшись сонным порошком, тролли практически не оставили им шанса с первой секунды - когда они спрыгнули с высоких деревьев, подступающих в этой части пути к самой дороге, то вывели из боя более чем половину отряда. И во всем, что случилось, Иниас винил себя. Ему следовало ослушаться принца, убедить его послать человека в ближайшую деревню за подкреплением, а ещё лучше - подождать этого подкрепления, не продолжая путь. Вот только Кастиэль сразу привел единственный, перебивающий все аргументы командира королевской стражи факт: если мост действительно привели в негодность специально, то спешащая со стороны Горного Королевства леди Анна в опасности, ведь ей тоже придется ехать в объезд, по дороге, ведущей через Темный лес...
- Они живы, - произнесла Рахиль, оборачиваясь и замечая, куда смотрит гвардеец. - Вот только привести их в чувство так быстро, как тебя, у меня не вышло, - грустно заметила она, вновь поворачиваясь к Иниасу. - Спеши же, рыцарь! - воскликнула она, подлетая к поднявшемуся на ноги барсу и осторожно касаясь миниатюрной ладонью его загривка. Хищник никак не отреагировал, продолжая принюхиваться. - Шейр поможет найти тебе путь, а я постараюсь привести на помощь стражников леди Анны.
Иниас кивнул, вкладывая меч в висящие на поясе ножны, и перевёл взгляд на барса: тот, словно того и ждал, мигом сорвался с места, остановившись лишь у самой кромки леса, чтобы оглянуться и проверить, спешит ли за ним человек.
- Их может быть слишком много - я насчитала здесь две дюжины мертвых троллей, но не знаю, сколько их ещё... - воскликнула фея вслед рыцарю, взлетая выше в воздух. - Я постараюсь возвратиться с подмогой как можно быстрее, Иниас!
- А я постараюсь задерживать их как можно дольше, - крикнул гвардеец, не оборачиваясь и сходу влетая под сень раскидистых деревьев. Грациозно бегущий впереди барс ни на секунду не останавливался. “Даже ценой своей жизни, - добавил Иниас про себя, не желая сбивать дыхания и зная, что фея его уже не слышит. - Осталось только настигнуть тех, кого нужно задерживать...”.
В том, что Шейр сумеет его вывести к троллям, ушедшим с принцем, Иниас не сомневался. Вот только успеют ли они их догнать?
***
Задержав дыхание, охотник прислушивается. Натянутая тетива привычно режет пальцы, а к обычным звукам, присущим лесу, добавилось что-то, что Дин не может определить сразу. Словно едва заметный трепет крыльев большой бабочки или необычной, чуждой этим местам птицы.
Сидящий у ног волк замер, и даже не глядя на него, Дин знает: хищник тоже вслушивается, напряженно собравшись и готовясь в одно мгновение настичь жертву, будь то дичь или неприятель, неизвестно как пробравшийся вглубь королевства, минуя хорошо охраняемые границы и тракты.
Источник необычного звука появляется из густых кустов на самом краю небольшой поляны, и Дин, удивленно охнув, лишь в самый последний момент успевает немного придержать тетиву и сместить направление выстрела - стрела рассекает воздух, несколькими мгновениями спустя впиваясь в кору старого, похожего на сморщившегося старца дерева.
Едва не убитая охотником фея, кинув быстрый взгляд на стрелу с темным оперением, тяжело вздыхает, прежде чем подлететь ближе и зависнуть в воздухе в нескольких метрах от опустившего лук, но всё ещё смотрящего на неё с настороженностью охотника.
И причины для настороженности у Дина Винчестера есть, и довольно весомые - ещё ни разу в своей жизни он не видел ни одну из фей, обычно держащихся степенно и даже немного напыщенно, в таком виде: тёмные вьющиеся волосы сильно растрепаны, а между локонов виднеются листья и небольшие веточки, вероятно попавшие туда во время долгого, быстрого полета по лесу. Кисет, который фея удерживает за серебряные завязки в руках, в несколько раз превышает её собственные размеры, а на пышном фиолетовом платье зияют несколько дыр почти у самого подола, и сквозь них виднеются серебряные туфельки, украшающие ноги чародейки. Довершает картину небольшая царапина на лице взволнованной феи. И то, что она, умея исцелять такие незначительные раны, оставила её, говорит о том, что она очень спешит, и случившееся гораздо важнее, чем небольшая царапинка. Отчего-то Винчестер уверен, что новость, из-за которой фея так взволнована, вряд ли из приятных.
"Не для того же она прилетела, чтобы выполнить мое желание?", - усмехается охотник, успокаивающе касаясь спины Шева.
- Мне очень нужна твоя помощь, - подтверждает догадку охотника чародейка, подлетая ближе. Фея не обращает внимания на скалящего клыки волка. - Прекрасный Принц похищен, и мы должны остановить троллей до того, как они покинут пределы нашего королевства!
- Тише, Шев. Это друг, - шепчет Дин, проводя рукой по серой шерсти на голове волка, прежде чем убрать лук за спину и вновь поднять взгляд на фею. - Я... Сомневаюсь, что я тот, кто тебе нужен, фея.
- Мы должны спасти принца! - упорно повторяет чародейка, непонимающе моргая и подлетая ещё ближе. Черный кисет раскачивается из стороны в сторону, привлекая внимание послушавшегося Дина и спрятавшего зубы волка.
- Какой из меня спаситель? - отвечает охотник, отводя взгляд. - У меня и меча-то нет, да и не владею я им - только лук и охотничий нож... Может, тебе лучше найти кого-нибудь другого? - уже менее уверенно продолжает охотник, видя, каким умоляющим взглядом на него смотрит фея.
- Нет, я так не думаю, - произносит чародейка, не прекращая всматриваться в его глаза, будто бы пытаясь увидеть там что-то важное.
"Будто бы может быть что-то важнее, чем опасный хищник, не сводящий с тебя взгляда..." - удивленно думает Дин, прежде чем перевести взгляд на волка: тот уже забыл о кисете в руках необычной чародейки и прислушивается к звукам окружающего леса. Судя по тому, насколько охотник знает своего подопечного и его повадки, Шев действительно принял фею в круг друзей и уже даже начал помогать - иначе то, что волк, подняв морду вверх, завыл, вслушиваясь в ответный вой, раздающийся где-то вдали, Дин объяснить не мог.
Фея несколько секунд спустя кивает, отводя взгляд от лица охотника, и Винчестеру кажется, что она кивает больше себе, чем ему, словно бы она нашла то, что искала.
- Уверена, именно ты спасешь нашего правителя.
***
Придя в себя, Кастиэль с трудом сдерживает стон, крепко стиснув зубы. Рана дает о себе знать - боль становится ещё сильнее. Судя по тому, как горит его лицо, принц понимает, что мазь, которой тролли всё же обработали его рану, если и помогает, то довольно странно. Единственный ощутимый от неё эффект - неприятный, резкий запах, исходящий от пропитанной кровью и мазью повязки. Запах забивает ноздри, заставляя слезы наворачиваться на глаза, а и без того болящая голова от него начинает болеть ещё больше.
- Очухался? - громкий, резкий голос заставляет Кастиэля поморщиться. Принц прикрывает глаза на несколько мгновений, прежде чем поднять взгляд и попытаться рассмотреть того, кто обращается к нему. Солнечные лучи, пробивающиеся сквозь раскидистые кроны деревьев, режут глаза, и ещё не придя в себя, он сперва различает лишь массивный силуэт, возвышающийся над ним.
Веревки туго стягивают запястья, а его собственный плащ, в который принца завернули, словно огромную куклу, сковывает движения, не позволяя ничего, кроме как наблюдать за тем, как криво усмехающийся тролль наклоняется, касаясь грубыми, шероховатыми пальцами его лица. - Даже не пытайся, Прекрасный Принц, - издевательски протягивает варвар, выпрямляясь и видя то, как Кастиэль почти незаметно поводит плечами, словно пытаясь выпутаться из плотной ткани, ослабить её. - Ты слишком нужен Королеве, чтобы мы оставили хоть один шанс на побег.
В подтверждение его слов, стоящий позади тролль грубо хватает Кастиэля за плечи, встряхивает и приподнимает над землей, чтобы секундой спустя швырнуть обратно, нисколько не заботясь тем, что рана на груди пленника взрывается новой вспышкой боли, а с резко побледневших губ принца срывается судорожный, болезненный стон.
- Подруга Её Величества – Малифисента, горит желанием встретиться с тобой, принц, - ухмыляется варвар в медвежьей шкуре на плечах, тут же добавляя: - И её можно понять, я бы тоже не прочь приобщиться к прекрасному... - довольный собственной шутке, он разражается грубоватым, громким смехом, который тут же подхватывает остальные тролли.
"Словно стая гиен", - думает Кастиэль, выпрямляясь и стараясь не обращать внимания на то, насколько плотоядными, почти пожирающими взглядами на него смотрят. Принц даже не пытается обернуться, чтобы посмотреть на того, кто швырнул его на землю. Единственное, что сейчас важно - это то, что ему удалось чуть ослабить веревку на руках.
- Как же ты собираешься покинуть королевство? Как доставишь меня в замок Королевы? - произносит принц, переведя дух и замечая, что варвар над ним, отсмеявшись и потеряв интерес к разговору, собирается вернуться к запасным лошадям: тех уже почти закончили седлать взамен уставших, которых бесцеремонные всадники загнали за несколько часов пути, стараясь скорее добраться к границам королевства. А это значит, что совсем скоро они выступят, и Кастиэлю придется трястись в седле, вновь чувствуя крепко прижимающую к себе руку тролля на своей талии, выслушивая пошлые и грубые шутки в свою сторону.
- Так же, как и попал сюда, - не оборачиваясь, отвечает варвар. - Через реку.
Кастиэль переводит на него взгляд, отвлекаясь от услышанных со стороны леса звуков: едва слышный треск веток, почти на периферии слуха. Принц не знает, услышали ли это тролли или же просто не придали значения, вероятно ожидая возвращения своих разведчиков.
- Все мосты на реке Флимен охраняются, - замечает принц, хмурясь. Он вновь слышит треск, и на этот раз - гораздо ближе. - А перейти реку вброд невозможно, она слишком быстра...
- Все? - усмехается тролль, оборачиваясь и делая несколько шагов назад по направлению к пленнику. Варвар кладет руку на рукоять меча, и Кастиэль только сейчас замечает собственный меч, всё это время висящий на поясе тролля. Горькое чувство собственной беспомощности становится просто гнетущим. - Королева возвела новый мост, принц. Сила её колдовства почти безгранична, и мост будет дожидаться нас до самой ночи, прежде чем растворится, отрезая путь тем, кто попытается последовать за нами.
- Всё готово, Кжаш, - отчитывается подошедший тролль перед своим командиром, бросая быстрый взгляд на пленника, тут же теряя к нему интерес. Кастиэль поводит плечами, немного сдвигая руки в сторону, сжимая кулаки, и на этот раз этого никто не замечает. Как и того, что густые, непроглядные кусты у самой кромки леса едва заметно зашевелились.
- Отлично, - проговаривает Кжаш, оборачиваясь к принцу спиной. Тролль добавляет ещё несколько фраз, обращаясь к своим подопечным, но на этот раз на своем языке: гортанном, немелодичном и режущим слух, и Кастиэль, знающий его лишь отчасти, различает лишь одно слово: выступаем.
***
Дин бессильно прикусывает губу, видя то, как принц упрямо выпрямляется после того, как его грубо швыряют на землю. Охотник видит, насколько тяжело ему это дается: лицо Прекрасного Принца мертвенно-бледное, а грудь тяжело вздымается, когда он поднимает взгляд на стоящего над ним тролля. Невозможно синие яркие глаза сверкают, и последнее, что в них можно увидеть - это страх. Его нет: несмотря на то, что принц окружен, он не выглядит забитым и растерянным. Наоборот, в его глазах виднеется какая-то холодная, ледяная уверенность. Храбрый, благородный царь зверей - лев, окруженный жалкими шавками, сумевшими взять числом и теперь потешающимися над связанным и не опасным им сейчас хищником.
Заметив то, как пленник немного сдвигается в сторону, Дин понимает, что принц готовится к поистине безрассудному поступку: попытке сбежать, бороться, несмотря на то, что против него десятки троллей, а он совершенно безоружен. Охотник натягивает тетиву, поднимая лук и прислушиваясь к обманчивой тишине леса: фея, всего несколько минут назад исчезнувшая в сумраке и обещавшая подать знак, всё ещё не вернулась, но ждать дальше просто нет времени.
Сразу несколько событий, произошедших в следующее мгновение, сливаются для Винчестера в одну секунду, промелькнувшую, словно вспышка молнии, и он даже не сразу замечает, что стрела сорвалась с тетивы, а волк, всё это время сосредоточенно наблюдающий за троллями, как и он сам, в несколько огромных прыжков оказался на поляне. Шев слету бросается на пытающегося поднять свой лук варвара, поваливая его на землю и тут же мощным укусом разворачивая троллю шею. Воин в сверкающих доспехах - а именно в него целился тролль, появился из густых кустов настолько внезапно, что варвары опомнились лишь тогда, когда третий из них рухнул на землю, орошая её кровью. Крутящийся у ног человека белоснежный барс не позволяет троллям и на шаг подступить к нему, не позволяет окружить, скаля клыки и яростно рыча. И смельчаков, которые пытаются нападать, а не только защищаться, опасаясь за свою собственную шкуру, практически нет.
Дин переводит взгляд на принца, мгновенно доставая из колчана очередную стрелу: мгновение, и тролль, так и не успев вытащить меча из ножен, падает на землю, словно подкошенный, едва не задавив вовремя откатившегося принца. Варвар в медвежьей шкуре хрипит, рукой зажимая рану на груди - стрела пробила кольчужный нагрудник насквозь, и охотник уверен, если бы древко было чуть длиннее, наконечник бы вышел со спины тролля.
Пустив ещё несколько стрел, каждая из которых нашла свою цель, охотник возвращает лук за спину, доставая нож. Продолжать отсиживаться здесь он не собирается. Не тогда, когда неизвестно как выпутавшийся из тяжелого плаща принц противостоит двум троллям - и единственное его оружие сейчас – это всё ещё связанные на запястьях руки, а воину в сверкающих доспехах ещё пробиваться и пробиваться сквозь всё же собравшихся и пытающихся дать достойный отпор варварам. Стрелять же слишком опасно: крутящийся, словно волчок, между намного превосходящими его габаритами троллями принц может нарваться на стрелу.
Бесшумно появившийся сбоку Шев выглядит впечатляюще: шерсть вздыблена, а пасть измазана в темно-бордовой крови, но времени на то, чтобы по достоинству оценить эту устрашающую картину, у охотника нет. Сталь сверкает в его руке, а в следующую секунду он выдергивает нож из живота стоящего на его пути тролля: тот, хрипя и заваливаясь, всё еще пытается достать его коротким мечом, но Дин уворачивается и спешит вперед. Охотник боится опоздать и не обращает внимания ни на что, глядя лишь на хрупкий, кажущийся сейчас смазанным из-за быстрых движений силуэт.
Звуки боя, наполняющие поляну, смешиваются, и Дин уверен, что их слышно на многие лиги вокруг, и животные, и птицы давно покинули опасное, ставшее "злым" место, спеша туда, где не звучит скрежещущая сталь, не слышно рыка барса и злобного рычания волка. Где не раздаются стоны или яростные, отчаянные, и в то же время леденящие душу крики троллей. Где не слышно предсмертных хрипов и тяжелого, срывающегося дыхания сражающихся.
Принц, извернувшись, умудряется подставить подножку одному из троллей, вдогонку наотмашь ударяя его по лицу связанными кулаками, сразу же отскакивая в сторону - разъяренный варвар, увидев рухнувшего без чувств собрата, яростно размахивает топором, намереваясь снести человеку голову, но ему этого не удается.
Дин, уже давно потерявший счет поверженным им варварам, скрипит зубами, ещё яростнее бросаясь на следующего, перехватывает нож поудобнее. Времени даже на то, чтобы оглянуться вокруг, чтобы найти глазами волка и того рыцаря, что взял на себя большую часть троллей, нет. В том, что последний всё ещё жив, охотник не сомневается: уж слишком надежным союзником кажется ему огромный барс.
Дин с облегчением замечает, что принц, откатившись, оказывается рядом с валяющимся на земле ножнами. Секунда, и казавшаяся крепкой веревка, сковывающая его запястья, перестает быть помехой, а сам принц поднимается на ноги, тяжело дыша, но уверено сжимая меч. Тогда, когда между охотником и принцем остается всего несколько троллей и не более, чем три метра расстояния, наконец появляется фея. Темноволосая волшебница сходу налетает на толпу троллей, развязывая завязки на кожаном кисете. Серебряная пыль вырывается из него и окутывает троллей, окружающих Прекрасного Принца, вспыхивая и искрясь.
"Отчего же мы не ринулись в бой сразу, имея такое сильное средство, а ожидали?" - недоумение практически сразу проходит - фея отбрасывает очень быстро опустевший мешочек в сторону, но большего уже и не нужно: всё тролли лежат на земле, а среди них - Прекрасный Принц, рухнувший последним. И судя по тому, насколько растерянной выглядит маленькая волшебница, подлетая к нему и легко касаясь ладошкой лица - то, что магия подействовала и на принца, неожиданно и для неё.
***
Королева скривилась, отводя взгляд от пылко спорящих о чем-то на серебряной поверхности зеркала мужчин. Изображение почти идеально - лишь иногда, когда зеркало, послушав очередной приказ Малифисенты, старается показать бесчувственно лежащего на земле принца ближе, по поверхности зеркала проносится едва заметная рябь, тут же исчезая.
Неожиданно и столь не вовремя появившийся охотник доказывал что-то высокому гвардейцу, время от времени бросая обеспокоенные взгляды на Кастиэля, но Реджина уже не видела этого, она задумчиво нахмурилась и жестом приказывала слуге налить ещё вина.
- Что ты видишь, Мел? - протянула она, окликая подругу, всё ещё завороженно наблюдающую за происходящим. Темноволосый гвардеец подхватил принца на руки, бережно и осторожно, словно тот состоит из хрупчайшего хрусталя или фарфора. Но Королева прекрасно знала, что внук Фейры вовсе не беззащитен и в очередной раз это доказал, доставив столько неприятностей её людям тогда, когда они брали его в плен.
- Что я вижу? - ответила Малифисента, оборачиваясь к зеркалу спиной. Губы колдуньи вытянулись в тонкую линию, а глаза бегали из стороны в сторону, когда она продолжила: - Мы вновь проиграли, подруга. Вот то, что я вижу...
- Я не об этом, - покачала головой Злая Королева, поднимаясь с кресла. Пола платья из плотной, черной, как ночь, ткани прошуршала по полу, когда темноволосая женщина подошла ближе. Королева остановилась прямо перед Малифисентой и посмотрела ей прямо в лицо. - Фея. Что она сделала?
- Эта кретинка усыпила принца, - не понимая, зачем ей отвечать на этот вопрос и какой в этом смысл, медленно проговорила светловолосая колдунья.
- Магия. Принц Кастиэль неподвластен ей, - напомнила Королева.
- Выходит... мы нашли тот вид магии, который действует на него? - неуверенно произнесла Малифисента, поднимая взгляд.
- О нет, моя дорогая, - усмехнулась Реджина. - Если бы магия фей могла мне помочь, я бы уничтожила их всех до последней, лишь бы заполучить её...
В темно-карих, почти сливающихся в полумраке зала глазах промелькнуло что-то, что заставило даже не менее кровожадную колдунью, чем сама Злая Королева, вздрогнуть и на несколько секунд отвести взгляд.
- Ни одни чары, ни одни заклятья не могут причинить ему вреда, - продолжила Реджина. - Помнишь то свое заклятье, которое ты отдала мне несколько лет назад... почти добровольно? - Оно не подействовало тогда, - добавила она, не дожидаясь ответа. - А кому, как не тебе - дракону, - знать, что заклятья на крови сильнее прочих?
- Сильнее всех. Гораздо сильнее, - подтвердила Малифисента. - Ты не говорила мне, что пыталась использовать его на принце...
- Не посчитала нужным распространяться о своей неудаче и подписываться в собственном бессилии, - раздраженно отбила Королева, но увидев, как упрямо нахмурилась подруга, решила всё же пролить свет на историю прошедших дней: - Я прокляла цепочку на часах, подаренных Кастиэлю королем Горного Королевства. Повинуясь моему приказу, ночью она ожила. Словно сотканная из серебряных звеньев змея, она добралась до кровати принца, чтобы, проколов его палец, отправить в вечный сон...
- Изящно, - усмехнулась светловолосая колдунья.
- Сомневаюсь, что нашелся бы принц, который бы разбудил этого спящего красавца, разрушив чары. Как там звали ту девушку... Аврора, кажется? - проговорила Реджина, и улыбка на устах Малифисенты мгновенно погасла. - Я о той, с которой заклятие вечного сна снял один из твоих... трофеев.
- Изящно, - повторила Мел, игнорируя столь грубый укол, напоминающий о собственном, болезненном проигрыше. - Но не подействовало. Ах, как жаль - ведь если бы Его Высочество внезапно обнаружили погруженным в вечный сон в собственной кровати, а рядом так кстати карманные часы и цепочка, совсем недавно подаренные королем Чаком... Жаль, не вышло, - Малифисент усмехнулась, видя то, как помрачнело лицо Реджины.
В чертах лица Королевы появилось что-то хищное, а улыбка, искривившая её губы, стала похожа на оскал - оскал опасного зверя, готовящегося настигнуть жертву. Малифисенте стоило огромного труда не отшатнуться, торопливо готовясь возводить вокруг себя щиты, чтобы защититься от заклятий, которые могли обрушиться на неё в любой момент. Отвечая на колкость колкостью, она не рассчитывала на то, что подруга отреагирует так сильно.
- Да, не подействовало. Сломанное звено согнулось, пытаясь уколоть палец, и хоть капля крови и попала на цепочку, проклятье не подействовало, - кивнула Реджина, не обращая внимания на то, как напряглась Мел. Королева скривилась так, что молоко только от её вида испортилось бы без каких-либо проклятий. - Он даже не заметил ранки, проснувшись утром. Даже сильнейшие и практически непредотвратимые заклятья не могут причинить вреда нашему Прекрасному Принцу. Так было до сегодняшнего дня. Защитные чары слабнут, и если мне не изменяет моя интуиция - совсем скоро они и вовсе исчезнут.
- Выходит, Фейра оставила какой-то предохранитель, и сейчас он неизвестно как сработал, ослабляя чары? - осторожно предположила Малифисента, отступая на несколько шагов к своему креслу и поглядывая на неожиданно улыбнувшуюся ей Королеву.
- Сомневаюсь, что она стала бы оставлять нам такую лазейку. Скорее, в заклятье есть какое-то условие, из-за которого защитные чары так сильны. И оно нарушено, а это значит, что ты слишком торопишься с выводами, Малифисента. Мы всё ещё можем выиграть, а принц - всё ещё может стать твоим.
Малифисента молчаливо кивнула, понимая, что внезапный всплеск ярости прошел и, что самое важное, был направлен не на неё. Наблюдая за тем, как Королева, протянув руку в сторону кресел, легко повела ладонью, светловолосая колдунья и вовсе расслабилась. Воздух над небольшим столиком сгустился, темнея и становясь почти непроглядным, а секунду спустя так же внезапно рассеялся.
- Хрустальный шар? - удивилась Мел, непонимающе моргая. - Ты собираешься заняться прорицаниями, Реджина?
- Конечно же нет, - звонкий смех колдуньи разнесся по огромному залу, разбиваясь о высокий потолок, теряющийся в высоте. - От призрачных предсказаний никакого проку, в отличие от того, что ещё умеет этот шар, - Злая Королева направилась к своему креслу, ещё одним легким взмахом заставляя его немного развернуться, как и то, на которое мгновение спустя опускается Малифисента. - Заклятье вечного сна не подействовало. Но и это не прошло бесследно: сейчас оно поможет нам проникнуть в сознание Кастиэля, а возможно, если нам очень повезет и удастся ослабить его после того, как чары Фейры окончательно падут... то мы сумеем захватить его сознание полностью.
Малифисента отвела взгляд от клубящегося внутри глубин хрустального шара тумана, только сейчас понимая, что, слушая Реджину, забыла даже о том, чтобы дышать. Туман немного рассеялся, и колдунья могла поклясться, что видела краем глаза себя, стоящую рядом с Прекрасным Принцем. То, какими глазами он смотрел на неё... это не поддавалось описанию, и даже увидев это всего лишь мельком, Малифисента почувствовала тепло, разливающееся от сердца до кончиков пальцев. В том, что это стоило любой цены, она была уверена.
“Пусть даже для того, чтобы получить принца, придется уничтожить все королевства разом”, - решила колдунья, уверено поднимая взгляд на Злую Королеву.
- Подчинить, поработить, покорить, заставить полюбить, - перечислила Королева, с усмешкой на устах, особо выделяя последнее. - Как тебе угодно.
Злая Королева протянула руку перед собой, задерживая её над хрустальным шаром. С её ладони сорвалась небольшая ярко-вспыхнувшая искорка и плавно опустилась, попадая в шар, словно не было преграды из толстого хрусталя.
Малифисента протянула свою руку, легко касаясь запястья Реджины и чуть сжимая его пальцами, прежде чем поднять вторую руку. Ещё несколько искр сорвалось с их переплетенных ладоней, осыпаясь на стол. Каждую из них с легким, почти неслышным треском вбирал в себя хрустальный шар, становясь с каждой секундой всё ярче.
Открыв глаза, светловолосая колдунья заметила отражающийся в горящих в полумраке карих глазах сидящей напротив подруги огонь. Языки пламени были ещё слабыми, огонь едва родился, но уже сейчас было видно, насколько он силен, и чувствовалось то, каким он станет. Малифисента закрыла глаза, ощущая, как сильно сжимает её руки Реджина.
далее - в комментариях
@темы: Авторский фик, Команда *Полярис* (Мы слишком разные 2013), Слэш, PG-13
-
-
06.09.2013 в 16:02-
-
06.09.2013 в 16:03-
-
06.09.2013 в 16:03-
-
06.09.2013 в 16:03-
-
06.09.2013 в 16:04-
-
06.09.2013 в 20:22-
-
06.09.2013 в 20:28-
-
07.09.2013 в 00:05-
-
07.09.2013 в 17:01Nichiko,
автор, я вас люблю! вы показали такого прекрасного Кастиэля, храброго и решительного, что я растаял пищащей лужицей
Автор тоже любит такого Кастиэля.
-
-
08.09.2013 в 00:48я прямо прочувствовала зеркальное отображение того момента, когда в каноне Анна поцеловала Дина и провела ладонью по его щеке, а Кастиэль отвёл взгляд. не знаю, задумывалось ли это, но получилось замечательно)
Благодарности Кастиэля - искренней улыбки и поцелуя в щеку, когда она в очередной раз прикрывала его уход из замка к миловидной крестьянке, закрываясь в одной из гостиных, когда они повзрослели.
какие ещё миловидны крестьянки
отличный фик, атмосферный, спасибо за него!
и даёшь Шейр/Шев-
-
08.09.2013 в 00:52я прямо прочувствовала зеркальное отображение того момента, когда в каноне Анна поцеловала Дина и провела ладонью по его щеке, а Кастиэль отвёл взгляд. не знаю, задумывалось ли это, но получилось замечательно)
...
*пять минут спустя*
Нет, на самом деле это не задумывалось. Автор вообще забыл о таком моменте в каноне, а сейчас - вспомнив, был ошарашен)
какие ещё миловидны крестьянки
Автор никому не позволит обижать Прекрасного Принца.
Спасибо за комментарий!
-
-
14.09.2013 в 22:23Потрясающая работа, которая полностью передала дух сериала Однажды в сказке!)) Герои отлично вписались в этот мир, сюжет продуман просто великолепно и, божечки, какой же прекрасный язык)) Очень вкусный фик)) Спасибо большое автору))
-
-
14.09.2013 в 22:43И вот даже не представляю, кто бы мог быть автором)))
вот даже не представляю, как бы ты смогла догадаться.
Потрясающая работа, которая полностью передала дух сериала Однажды в сказке!)) Герои отлично вписались в этот мир, сюжет продуман просто великолепно и, божечки, какой же прекрасный язык)) Очень вкусный фик)) Спасибо большое автору))
Спасибо за отзыв!
-
-
22.09.2013 в 17:00А как замечательно вы соединили 2 моих любимые сериалы... Чудо. Такие персонажи хорошие. Добро и зло, любовь и ненависть. Вечные темы. Я рада, что есть еще люди, которые верят в сказку в наше время. Верят в победу любви и добра.
Спасибо Вам за это.
-
-
23.09.2013 в 01:59